Мой папа - Антибиотик
К списку книг
ка. - Она мне не
нравится.
- Вот еще... Папа привез мне браслет из десанта...
Мишка отвернулся. Глухо сказал:
- Не пойду я никуда, Алька. До завтра.
Тоже мне умник. Я презрительно посмотрел ему вслед. Мишка завидует
мне, вот и все. Еще бы... мой папа - антибиотик.
Купаться к Толику я пошел один. Там мое самолюбие несколько
успокоилось. Мальчишка выслушал меня затаив дыхание, а через полчаса уже
носился в компании таких же малышей, играя в десантников. Когда я выбрался
из бассейна и лениво обтирался тонким розовым полотенцем, из-за дома -
модернового нагромождения огромных пластиковых шаров - доносилось: "Ты
убит, снимай браслет!"
Я невольно усмехнулся. Дня на два-три новая игра, с ее громкими
выкриками и оглушительными хлопками "бластеров", лишит покоя всех соседей.
И это натворил я... Может быть, сказать Толику, что десантники воюют тихо
и скрытно, как индейцы?
Когда я пришел домой, компьютер видеофона продолжал повторять вызов.
Связи с планетой Туан по-прежнему не было.
Папу я нашел в библиотеке. Он сидел в своем любимом глубоком кресле,
неторопливо перелистывая страницы книги с глубокомысленным названием "Нет
мира среди звезд". На обложке был изображен звездолет, разваливающийся на
куски без всякой видимой причины. Я слегка склонил голову - картинка
дрогнула и изменилась, переходя в другую фазу изображения. Теперь
звездолет стал целым, а в бок его, куда-то между главным реактором и
жилыми отсеками, бил темно-голубой луч. Папа продолжал читать, делая вид,
что не замечает меня. Я повернулся и тихо вышел из библиотеки. Если папа
принимался за старые космические боевики, это было верным свидетельством
плохого настроения. Наверное, даже антибиотику бывает грустно.
У себя в комнате, забравшись с ногами на кровать, я с минуту
размышлял, чем бы заняться. На столе валялась недочитанная "Сага огня и
воды", старинная книжка про войну, выпрошенная на два дня у Мишкиного
папы-археолога. Бумажные страницы книжки обтрепались и были залиты
прозрачным пластиком, обложка не сохранилась вообще, но читать ее от этого
стало лишь интереснее. Вторая мировая война предстала передо мной в
совершенно неожиданном ракурсе. Впрочем, я всегда плохо знал историю...
Было и другое занятие - на дискетке компьютера третий день дожидались
меня невыполненные задачи по математике. Тянуть с ними не стоило -
преподаватель мог вот-вот проверить уроки...
Но вместо того, чтобы взять книгу или подсесть к терминалу школьного
компьютера, я сказал:
- Включить телевизор. Информация по восстанию на Туане за последние
шесть часов.
На стене засветился мягким светом телеэкран. Замелькали, сменяясь с
невоспринимаемой быстротой, кадры. Телевизор просеивал тридцать с лишним
круглосуточных программ, выуживал все сообщения, где упоминался Туан.
Через несколько секунд поиск прекратился.
- Двадцать шесть передач. Общая продолжительность - восемь часов
тридцать одна минута, - сообщил равнодушный механический голос.
- Начинай с первой, - приказал я, устраиваясь поудобнее.
На экране мелькнула эмблема развлекательного канала и заставка
Виктор-шоу. Молодящийся мужчина жизнерадостно помахал рукой и сказал:
- Привет! Что вы задумались, как повстанцы перед прибытием Десантного
Корпуса?
Повинуясь невидимому режиссеру, грянул гомерический хохот.
- Убрать, - с непонятной самому себе гадливостью приказал я.
Прозвучали торжественные позывные правительственного канала. Возникло
изображение огромного зала. Стоящий перед микрофоном мужчина говорил:
- События на Туане продемонстрировали нам необходимость сохранения
финансирования...
- П