Холодные берега
К списку книг
!
И все из-за старого фолианта, что лежит у Марка на Слове...
-- Марк! -- крикнул я. -- Кто учил тебя Слову? Кто? Он может забрать
с него книгу?
Меня вдруг обуял страх, что мальчик по наивности об этом не думал. Но
Марк покачал головой, ничуть не удивившись запоздалой панике.
-- Никто меня не учил, Ильмар-вор. Я сам... прочитал.
-- Так у тебя то самое Слово? -- выпалил я, уже не соображая, к чему
катится мир. -- Изначальное?!
-- Да... нет... не знаю... -- Марк смешался. -- Это трудно,
понимаешь? Я пробую, по-разному, но Слово все еще слабое... Может быть,
у меня способностей нет. Может, я просто не умею.
-- Покажи мне книгу, -- попросил я. -- Те страницы, где описано...
-- Нет!
У меня никаких сомнений не было -- Марк не покажет.
-- Мальчик, -- Хелен подошла ко мне, словно подчеркивала -- мы сейчас
действуем заодно. Марк чуть отстранился. -- Как бы там ни было... на
твоей совести уже полсотни жизней. И скоро могут наши прибавиться. Что
ты собираешься делать?
Марк затравленно посмотрел на настоятельницу. И взгляд этот возымел
свое действие, та вздохнула, укоризненно посмотрела на Хелен:
-- Графиня, чего вы требуете от бедного, загнанного ребенка? Он
понял, что люди еще недостойны этой святой книги. Понял, что знания, в
ней описанные, -- не для нашего жестокого века. И сделал то, что смог
придумать -- убежал, унося с собой бесценное сокровище...
-- Скорее -- все сокровища мира... -- тихо сказал я.
И вспомнился мне вдруг, встал перед глазами старый лекарь Жан. Как он
о Марке говорил: "Решил, кто будет для него более полезен..."
Неужели и впрямь?
Когда же он настоящий, когда по каторжникам плачет, или когда
помощников себе вербует? Или и так, и так?
А Марк, словно решив подтвердить мои слова, шагнул к Хелен. Опустил
голову, и прошептал:
-- Графиня, лучше вы скажите, что мне теперь делать... Скажите...
Он вдруг вскинул на летунью сияющий взгляд:
-- Давайте, я отдам вам книгу! Доставьте ее в Урбис, или в Версаль!
Пусть не ищут меня только...
Я мысленно крикнул: "соглашайся!" Проверь, всерьез ли говорит! Но
Хелен вздрогнула, будто от удара.
-- Мне такого счастья не надо, мальчик. Я... я недостойна.
-- Тогда что же мне делать? -- жалобно спросил Марк.
Вот. Уже не мы вопросы задаем, а он. Связаны мы теперь, едва узнали
тайну, страшной силой святой книги. Именно страшной, прости, Господи.
Рано она из тьмы вынырнула, не готовы к ней люди. Не рассказ о жизни
Искупителя, Сестрой написанный, каждому нужен, а только лишь --
Изначальное Слово. И пусть желание это каждый объяснит благородно и
возвышенно -- Владетель заботой о Державе и простых гражданах, Преемник
-- стремлением к святому... Одно, одно стоит перед глазами у каждого,
знающего тайну -- горы сокровищ. Железо и сталь, медь и золото, оружие и
доспехи, машины и книги, картины и скульптуры... Власть -- чего стоят
заносчивые маркизы и герцоги, когда в любой миг можно лишить их всего
состояния?
-- Раньше надо было... делать... Вешаться! -- рявкнула Хелен.
-- Думайте, что говорите, графиня! -- настоятельница вновь повысила
голос. -- Святая книга сама решает, когда к людям прийти! Из тьмы веков
выплыла, себе хранителя избрала! И наш долг теперь...
-- Луиза Миллер, баронесса Франкфуртская, вас всегда губила излишняя
экзальтированность... -- бросила Хелен.
Ой!
Они знакомы!
-- Я давно не баронесса, милая графиня, и моя мирская жизнь...
-- То-то и оно, что мирская жизнь вам покоя не дает, -- устало
сказала Хелен. -- Ваш долг, как верной служительницы Церкви, состоял в
том, чтобы со всей любовью и заботой проводить принца Маркуса в Урбис.
И... быть может... тем спасти множество жизней.
Женщины окинули друг друга ненавидящими взглядами.
Беда с этими вы