Холодные берега
К списку книг
а убить им -- одно мгновение. Мне
стало нехорошо. Почему-то я враз понял, кому предназначалось это оружие.
-- Ильмар, давай не думать о старом, -- тихо сказала Хелен.
-- Ладно. Нож!
Летунья покорно протянула мне оружие. Это оказался стилет.
Трехгранное лезвие было из отличной стали, но, конечно, резать им было
нельзя. Пришлось достать свой кинжал.
-- Ильмар, что мне делать с прической? -- требовательно спросила
Луиза. Я оглянулся на монахиню... на бывшую монахиню. Да, волосы были
скручены каким-то некрасивым пучком, который только под платком и
скрывать.
-- Уложи помоднее... нет, по старой моде. Вот, как в мирской жизни
носила, так и уложи.
Луиза глянула на Марка, уныло ковыряющего ногой землю. В нашу сторону
мальчик старательно не смотрел. Позвала:
-- Маркус! Поможешь мне!
Да, пожалуй, столь высокородного пажа еще не было ни у одной, самой
светской, дамы. Оставив обрадованного окончанием ссылки Марка помогать
Луизе, я вновь обернулся к Хелен. Скорчил злодейскую ухмылку, поднял
кинжал... Потом вздохнул, и спросил:
-- Хелен, ты позволяешь мне...
-- Делай, что считаешь нужным, -- твердо, хоть и с тревогой, ответила
летунья.
Я крепко взял ее за летунские нашивки на коротком рукаве пиджака --
парящий орел с мечом в когтях...
И спорол начисто.
Хелен вскрикнула, будто я отрезал кусок ее тела, даже Марк и Луиза
обернулись. Спороть с офицера знаки различия -- это позор. Только
трибунал военный такое может совершить. В глазах летуньи вспыхнула
ярость.
-- Только не убей меня своим запалом, -- неуклюже скаламбурил я. --
Хелен, ты должна выглядеть не летуньей... пойми.
-- А кем? Разжалованной летуньей?
-- Женщиной, одетой в костюм летуньи! В одежду похожего кроя! Так
ходят, полувоенные костюмчики всегда в моде! Особенно на увеселениях!
Говоря, я отступал от Хелен, и впрямь ожидая, что та выхватит из
Холода пулевик или свой электрический запал. Как хорошо, что вначале я
попросил снять повязку, а то стилет был бы не в моей руке, а в моем
боку...
Летунья остановилась. Тоскливо покосилось на плечо.
-- Валяй...
-- Точно? Позволяешь? -- осторожно уточнил я.
-- Да. Все равно, я уже натворила дел на двадцать трибуналов. Ты лишь
приводишь приговор в исполнение. Работай, вор! Времени у нас нет!
Превращая мундир летуньи в веселенький костюмчик молодой взбалмошной
дамы, я чувствовал себя не слишком уверенно. Но Хелен терпела, даже
давала советы. И когда через четверть часа я закончил -- результат
превзошел все ожидания.
Какая летунья?
Какая героиня карпатской войны?
Женушка преуспевающего торговца или мелкого шатлэна. Любительница
балов, тщащаяся придать себе экстравагантный вид, за неимением
подлинного богатства и вкуса. Кстати, кое-как в этом преуспела...
-- Великолепно, -- сказал я, убирая кинжал. -- Сразу видно -- ничего
опаснее скалки в руках не держала. Верхом ездит только боком, кораблей
боится, планёров тем более...
-- Доволен? -- спросила Хелен.
-- Конечно. Теперь моя очередь.
Одеяния непризнанного скульптора погибли через пять минут. Я оставил
лишь рубашку и брюки, все остальное бросил в кусты, на радость
неведомому побродяжке. Пришлось потрудится, пряча пулевик под рубашку,
но и это удалось. Над своим лицом я поработал косметикой -- самую
малость, убрав тени под глазами и морщинки на лбу.
-- Вид у нас... будто из дома прогуляться вышли, -- сказала Хелен.
-- Конечно. Это и хорошо. Теперь займемся Маркусом.
Мальчик, уже закончивший помогать Луизе, подозрительно уставился на
меня.
-- Твоя идея с переодеванием была хороша, -- сказал я. -- Не бойся,
повторять не станем. Что в первую очередь важно для стражника... просто
для внимательного человека, желающего опознать беглеца? Учти --
незнакомого беглец