Холодные берега
К списку книг
ятив,
руки на мечи положив. Не подступись... такого даже убей -- все равно
победы не почувствуешь.
Видел я однажды атаку преторианского манипула. По молодой дури
завербовался в баскский легион, что против иберийцев под Баракальдо
выступил, выделения Басконии в отдельную провинцию требовал. Ох... дали
же нам жару. Угораздило меня оказаться именно на тех позициях, куда
преторианцев и послали. Понятно, все эти бароны да графы иберийские
экипированы были -- нам не чета. Стальные доспехи, мечи, самострелы, у
каждого третьего -- пулевик многозарядный. Да только не этим они нас
взяли, совсем не этим. У нас тоже оружие имелось приличное. А по флангам
два наших лорда засело, со скорострельными пулевиками... как начали
стрелять -- свои в землю зарылись. Я рядом был, видел, как его светлость
лорд Хамон Слово произнес, да из ниоткуда пулевик вытащил. Личная охрана
вокруг сомкнулась, мечи наголо, в глазах -- ярость. А Хамон пулевик
установил, оруженосец зачем-то воду в ствол залил... и началось. Грохот,
будто все барабанщики легиона тут собрались, и в припадке о свои
барабаны бьются.
Смяли. Семерых положил лорд Хамон, а уж сколько ранил -- не
сосчитать. Только все равно дошли преторианцы до позиции, порубили
охрану, да в спину лорда пику вонзили, пока он с замолчавшим пулевиком
возился. Вот она -- дворянская стать!
Только и Хамон не слабее был. Умирал, кровью захлебывался, а Слово
сказал. Исчез пулевик скорострельный, прямо из рук иберийцев-победителей
исчез. Навсегда. Вряд ли Хамон кому свое Слово при жизни раскрыл...
Я потрепал Марка по голове:
-- Подымайся, мальчик. Хватит притворятся.
-- Я не притворяюсь, -- Марк отстранился.
-- Достань огонек, -- попросил я. Через миг мне в руку легла
зажигалка.
-- Сколько времени? -- спросил Марк.
-- Часов нету. Ты уж извини, -- хмыкнул я. Встал, побрел сквозь
темноту к стене, где был факел. -- Может, у тебя есть? На Слове?
Марк сердито засопел.
-- Я вам все назвал, что у меня на Слове есть. Да и какой толк от
часов в Холоде?
-- А почему бы и нет?
-- Они же не идут там. В Холоде как положишь, так и достанешь.
Вот оно как. Не знал. Значит, и пулевик лорда Хамона сейчас там, в
Холоде, а пар из ствола брызжет, брызжет и не кончается...
Я зажег факел, посмотрел на трущего глаза Марка.
-- Вечер сейчас, парень. Темнеет уже. Еще часика три подождем -- и в
путь-дорогу. Как нога?
Он пожал плечами. Оставив факел на стене, я подошел, приподнял
мальчишку.
-- Обопрись на ногу. Осторожно.
Марк ступил, аккуратно перенося вес на больную ногу.
-- Вроде ничего... ой. Колет немного.
На лбу у него выступила капелька пота. Хорошенькое "немного".
-- Сядь, -- с досадой сказал я. -- Штаны снимай.
Пока он покорно расшнуровывал ботинки и раздевался, я снял куртку,
начал отдирать рукава.
-- Возьмите...
Марк протянул нож. Никак я не привыкну, что рядом -- знающий Слово.
Два взмаха -- и вместо куртки я получил жилетку. Эх, долго одежка
служила. У хорошего портного шил -- так, чтобы с виду дрянь дрянью, а на
деле и тепло было, и крепко.
-- А зачем это?
Неужели и впрямь не понимает?
-- Ногу тебе перетянуть.
-- Можно было мою рубашку...
Я покачал головой. Тонкий батист тут не сгодится.
-- Так лучше выйдет. Теперь потерпи.
Минут десять я массировал ему голень. Наверное, Марку было больно, но
он терпел. Потом я плотно замотал мальчишке ногу разрезанными вдоль
рукавами. Не слишком туго, но так, чтобы поддержать мышцы.
-- Спасибо, -- тихо поблагодарил Марк.
-- На том свете сочтемся, -- отрезал я. -- Руки перевязать не надо?
-- Нет... спасибо, уже нормально...
Вот уж чего не люблю -- когда благодарят. Словно привязывают
благодарностью -- с одной стороны приятно, а с другой -- и дальш