Холодные берега
К списку книг
й. Давай, разотру тебе ноги.
Я молча спустил штаны, и Хелен принялась здоровой рукой массировать
голени. Без брезгливости, не морща нос от грязи и пота.
Она и не такую грязь повидала, наверное.
-- Он что, столь высокороден? -- спросил я.
-- А ты даже не знаешь, кто твой дружок? -- Хелен хихикнула. -- Ох,
какие графы нынче необразованные... Высокороден, не сомневайся. Колет
ноги?
-- Колет.
-- Хорошо. Сейчас за мальчишкой двинемся.
-- Зачем?
Хелен вздохнула:
-- Возьмем живым, так и ты жить останешься. И не просто жить, а с
титулом. Я скажу, будто ты с самого начала мне помогал. Слово чести!
Кажется, она не шутила. Да и не шутят высокородные с честью.
-- Нет. Пусть идет. Мы с ним вместе бежали, он за меня смерть в вину
взял. Не стану я его ловить, Ночная Ведьма.
-- Я особо и не надеялась, -- просто ответила Хелен.
-- Сама беги... если хочешь.
-- Не могу. Тоже зашибла ноги, Ильмар. Из меня сейчас ловец... как из
тебя граф.
-- Давай тоже разотру, летунья...
Потянулся было к ней я, опомнился и замер. Мы уставились друг на
друга.
-- Это от страха, -- сказала Хелен. -- От страха всегда так.
Хочется... жизни радоваться.
Я провел ладонью по гладкой белой коже. Спросил:
-- Ну и как, летунья, рады мы жизни?
Секунду она колебалась. Зрачки у него расширились, губы дрогнули:
-- Рады... граф.
И черные женщины у меня были, и китаянки. А вот высокородных --
никогда. Происхождением не вышел. И все дружки, что про любовниц-графинь
рассказывали, врали напропалую, это уж без сомнения.
Одно обидно -- не меня она хотела, а жизнь в себе почувствовать.
И не Ильмару-вору отдалась, а Ильмару-графу. Пускай даже графу на
час.
А так... как с черными. Вначале непривычно, а потом видишь -- женщина
как женщина.
Страстная она оказалась, будто ее год в одиночной камере продержали,
да еще со связанными руками. Только и я -- от пережитого, от свободы
нахлынувшей, от тюремного воздержания был грубый как насильник.
Кажется, именно это ей и понравилось.
Потом я лег рядом, положил Хелен руку на упругий животик, посмотрел
искоса. Довольна? Довольна.
А вот у меня настоящего удовлетворения не было. Так... одно
облегчение да сладкая усталость.
Будто не по правде все, а сон любовный приснился.
-- Ноги-то разошлись? -- спросила Хелен. -- У меня вроде да. Даже
рука меньше болит.
Она улыбалась, а мне вдруг противно стало. Что же это, я для нее
лекарством послужил? Поднялся -- ноги и впрямь слушались, стал
одеваться.
-- Не сердись, Ильмар, -- сказала летунья. -- Злая я сейчас. Маркуса
упустила, планёр разбила. Перед Домом ответ держать...
-- Пошли со мной, -- сказал я. -- Выбираться вдвоем легче.
Хелен облизнула губы.
-- Ты иди, Ильмар-вор. И быстрее иди. Здесь пост есть, башня стоит
неподалеку.
-- Какая башня?
-- Наша башня, летунов. Погоду изучать, ветра. Карты там составляют,
чтобы летать над побережьем. Они планёр должны были увидеть, вышлют сюда
конный разъезд. Ты уходи на север, к Виго. Я не скажу, куда ты пошел.
Вот оно как.
Судьба у вора -- простая. Хватай да беги. О друзьях не думай, девиц
выбирай на час.
-- И на том спасибо, Хелен.
Кинжал я за пояс спрятал. Может я теперь и граф, только все одно --
Слова не знаю.
-- Удачи тебе, вор Ильмар.
-- Какой удачи, Ночная Ведьма?
-- Тебе теперь жизнь сохранить -- вот и вся удача. Забейся в щель, да
и живи тихонечко. Кинжал лучше выбрось в море, слишком вещь приметная.
-- Вор Ильмар подумает, -- сказал я.
Хелен улыбнулась мне с земли. Она по-прежнему лежала нагая, не
стесняясь... хотя чего уж теперь стесняться? Красивая, умная, и как
всегда -- не моя.
Отвернулся я, и захромал потихоньку на север, к Байону, к Виго. Ноги
еще слушались плохо.
Но вс