Холодные берега
К списку книг
не в тебе ведь дело! Стал бы Дом всю стражу
с ног на голову ставить? Линкор с Серыми Жилетами к Островам гнать? Все
воровские притоны перетряхивать?
-- А что, всех перетрясли? -- глупо спросил я. Нико разинул рот, но
сдержался, и придержал ругань на языке.
-- Всех! Если уж ко мне пришли! Если из под суда половину воров, что
тебя знают, выпустили -- с обещанным прощением и наказом Ильмара-вора
найти! Тебе повезло, что решил с комфортом добираться, к старым дружкам
не захаживать. Сдали бы тебя, Ильмар! Сдали!
Нико так разошелся, словно не со мной спорил, а самого себя
уговаривал.
-- Неужто все-таки ты меня сдашь? -- спросил я.
-- Я тебя не сдам, -- буркнул Нико, разом успокоившись. -- Доложу,
врать не буду. Вот как уйдешь от меня -- сразу засобираюсь, да и
поковыляю к страже в управление.
-- Пугаешь, Нико?
-- Предостерегаю.
Нет, не такого разговора я ожидал. Совсем не такого.
-- Да откуда мне было знать, что Марк -- принц Дома! -- сказал я. --
Сам подумай! О нем объявили, когда корабль каторжный в море вышел.
-- Пусть ты не знал, кто он. Пусть. Что пацан -- высокородный, понял?
-- Понял...
-- Что у него Слово -- понял. Что на Слове он вещи прячет -- знал!
-- Да вещей-то там было...
-- Это он так сказал! А ты, вор, поверил? Да ты пойми -- не стал бы
Дом никогда о бегстве принца объявлять! Зачем позориться? У них этих
принцев, со всех родов, десятка два наберется. Есть кому власть
наследовать, есть кому парады принимать.
-- Не знал я, что он принц!
-- Выведал бы Слово -- понял бы! -- рявкнул Нико. -- Что-то важное он
спер, понимаешь? Уж не знаю почему. С ума сошел, власти возжелал, с
врагами снюхался. Не знаю! Только перед тем как уйти, мальчик этот на
Слово что-то очень дорогое положил. Такое, из-за чего Дом готов весь мир
перевернуть. Границы закрыты, понимаешь? Корабли в море не выходят!
Вест-индские колонии стонут, у них краснокожие бунтуют, а войска
посланные -- обратно отозваны.
-- Да что мальчишка мог взять?
-- А мне откуда знать? Подвалы Версаля! Все железо и серебро, что от
рождества Искупителя накоплено!
-- Нико, он сказал, что много вещей на Слове таскать не может.
-- И ты поверил! Ильмар, да что с тобой? Высокородному верить -- в
твои-то годы! Не тот сопляк, поди, что в первый раз ко мне товар принес.
-- Нико, поверь, я в людях разбираюсь. Хоть в простолюдинах, хоть в
аристократах. Не было у мальчика на Слове версальских сокровищниц.
-- Допустим. А книга? Что за книгу он прятал? Букварь с цветными
картинками? Роман Дюма о Золотых Подковах? Сочинения мурзы Толстого? А
если -- тайные книги Дома, где знания хранятся? О том, например, как из
железа такие вот клинки ковать! О военных планах Державы, об интригах
политических, о подлинных родословных... Ты пойми, вор, не то дорого,
что в руки взять можно. Знания -- они всего дороже!
Нико замолчал. Выдул одним глотком коньяк, и даже заесть не подумал.
Уставился на меня покрасневшими глазами:
-- Вот в чем твоя беда, Ильмар-вор. У тебя одна мысль была -- как
убежать. А надо наперед думать. Не только то хватать, без чего с каторги
не уйти, но и то, что дальше понадобится.
Прав он был. Во всем прав. Едва я узнал, что за мальчишкой на Острова
планёр послали, да линкор с десантом преторианским -- сразу надо было
брать его за грудки, кинжал к горлу, да и пытать Слово. Сказал бы,
никуда не делся. И со своего Слова все бы отдал. Пусть бы пропадал я
сейчас... но не зазря.
-- А может, ты узнал Слово? А? -- Нико подался вперед, и на миг в
уставших от жизни глазах вспыхнул молодой огонь. -- Ильмар, мальчик мой,
скажи! Если ты у принца Слово выпытал, да и зарыл высокородного в
песок... Ильмар, пойми, такой кусок одному не проглотить. А я тебе
пригожусь. Вместе решим, что дела