Лукьяненко Сергей - книги бесплатно скачать - Текст книги "Холодные берега" страница №55

Холодные берега

К списку книг

азу зашевелившись, вставая,
стряхивая с лица кровь.
Но я того уж не дожидался.
Бежал через зал, перепрыгивая через посетителей благоразумных, пальцы
чужие давя нещадно. Ударило два выстрела подряд. Обе пули рядом прошли.
Видно, хороший был стрелок Арнольд, да не с залитыми кровью глазами по
бегущему человеку стрелять.
Нырнул я в дверь, охранника ресторанного, ничего еще не понимающего,
одним ударом уложил, с вешалки чей-то дорогой плащ сдернул -- мой-то на
полу остался, -- и выбежал в ночь. Перед рестораном уже люди столпились,
в окна жадно заглядывали. Выскочил я в круг света от фонаря и взвыл
дурным голосом:
-- Душегубцы идут! Спасайся, народ!
Толпа -- дура.
Как они все от ресторана рванулись, будто им уже ножи спину кололи!
И я вместе со всеми.
Эх, хорошо поужинал, даже бежать тяжело!
На час-другой я был в безопасности. Амстердам -- не городишко на
Печальных Островах, где каждый всегда готов каторжников беглых ловить.
Можно было затаится. Только надолго ли? Если такая охота идет, что весь
город в кольце солдат, если порты закрыли, долго ли я прятаться смогу?
Меня же любой сдаст, и правильно сделает. Перед совестью чист, перед
Домом -- в фаворе, награда велика, а что Сестра говорила: "Не отдай
беглого господину его, придет день -- сам побежишь!"... так кто о том
вспомнит, перед такой-то кучей денег!
Я бы -- не вспомнил.
Сходил бы потом, грех замолил, да и успокоился.
Если первый миг после бегства я был в горячке, и страха не испытывал,
то теперь он накатил как волна. Некуда мне деться! Ошибкой было на
расстояние уповать, ошибкой было к Нико идти.
И куда разум делся? При посадке отшибло, или от радости все из головы
выветрилось? Глотнул свободы перед дыбой. Хотя нет, на дыбу меня нельзя,
я же граф. Шелковая веревка, или стальной топор, а то и чаша почетная.
Все как положено. А вначале допросят с пристрастием... в подвалах стражи
и без дыбы умеют языки развязывать. Долго будут мучить, прежде чем
поверят, что ничего я не знаю про Маркуса проклятого...
Дождик сильнее зарядил, и это было плохо. Скоро весь народец по домам
разбежится, легче будет страже меня ловить. А развалин спасительных тут
нет, Амстердам город живой, место в нем дорого стоит.
Шел я по Дамрак, улице широкой, людной, но и она пустела на глазах.
Даже слишком быстро, и я недоумевал, пока не вышел на глашатая. Стоял
молоденький паренек на перекрестке, кутался в промокший смоленый
дождевик, и кричал, не жалея охрипшей глотки:
-- Жители и гости вольного города! Стража просит вас пройти по домам,
для пущего спокойствия и безопасности! В Амстердаме замечен беглый
каторжник Ильмар, войска будут введены с минуты на минуту! Проходите по
домам, честные люди!
Паренек глянул на меня мельком, и ничего дурного не заподозрив,
добавил от себя:
-- А то описание душегубца скверное, любой под него подходит. Вначале
убьют, потом разбираться станут!
Народ к его словам относился серьезно. Кое-кто поворачивал, кое-кто
ускорял шаг. Быть пронзенным мечом по ошибке никому не хотелось.
Я тоже быстрее пошел, как и полагается честному бюргеру. Только где
мой дом... есть, конечно, такой, что могу своим назвать, только
далеко... Куда деваться?
У витрины кондитерской лавки, заполненной восковыми сладостями, под
яркой рекламой -- разноцветные стеклянные буквы и крендели, карбидным
фонарем изнутри подсвеченные, -- я остановился. Мелькнула дурацкая мысль
-- внутрь войти, затаиться где-нибудь, переждать ночь... Но продавец с
двумя крепкими парнями-подмастерьями уже закрывался, и на поясах у них
дубинки покачивались. Видно, испугались обыватели. Пошел я прочь, пока
не присмотрелись они ко мне.
Сестра, помоги...
Поднял я взгляд к небу с мокрой булыжной мостовой, да и замер.