Холодные берега
К списку книг
Выглядел он и впрямь
лет на восемьдесят, но при этом вполне крепким, чтобы завалить курицу
самостоятельно. Пулевик -- немногим его младше, кремневый, с длинным
стволом, дед по прежнему держал наготове.
-- Счастливый ты, -- непонятно сказал он. -- Дай куру.
Я вручил ему бедную птицу с полной уверенностью, что теперь мне
прикажут убираться вон, а то еще и сопроводят приказ порцией свинца.
Дед глянул на курицу, покачал головой:
-- Ты, парень, не только птицам привык шею скручивать. Верно?
И что он углядел в курице?
-- Верно, -- признал я. -- Я же все таки военный человек, дед.
Внутри домик тоже был чистым и опрятным. Вряд ли старик сам порядок
поддерживает. Большая комната, из нее еще две двери внутрь, стол --
внушительный, не на одного, на нем яркая керосиновая лампа. Камин
пылает, к нему два кресла придвинуты. Шкаф -- а на полках, под стеклом,
помимо посуды и всякой мелочевки десятка три книг. Ого!
-- Знаем мы таких военных, -- мрачно изрек дед. -- Сумеешь ощипать?
-- Дело нехитрое.
-- Пошли.
За одной из дверей оказалась кухня. Я огляделся -- растопленная
плита, в железной -- железной! -- кастрюле кипит вода, на полках --
немало продуктов. Столовые приборы -- деревянные, но нож железный, и
кастрюль медных -- две, и сковорода чугунная... Богатый старик! Зачем
ему жить в глуши? И уж тем более -- зачем пускать незнакомцев?
-- Дед, а ты сам не душегуб часом? -- осведомился я.
Дед захихикал. Сухой, жилистый, даже сейчас, слегка горбясь, он был
выше меня ростом. Сил, конечно, у него не много, но в общем все
выглядело как в страшной детской сказке. Заблудились дети в лесу, пришли
в домик, а там их старик-людоед встретил...
-- Конечно. Видел же -- я такой душегуб, что на солнечный свет боюсь
высунуться, -- охотно ответил он.
-- Ладно, старик, пойду... -- сказал я.
-- Да подожди... -- он отставил свое ружье в угол. -- Не душегуб, не
бойся. Свари куру, я картошки почищу. Есть-то хочешь?
-- Всегда, -- освобождая ему место у стола, ответил я.
Вдвоем мы за полчаса соорудили ужин. Пока курица варилась, дед молча
достал бутылку вина, разлил по хрустальным бокалам, первым отпил.
-- За твое здоровье, старик, -- сказал я, делая глоток.
-- Жан. Меня зовут Жан.
Жан так Жан.
-- А тебя как звать?
-- Я ведь говорил -- Марсель.
-- Недослышал, прости уж старика.
Ага, такой недослышит.
-- Не боишься случайных людей в дом пускать? -- спросил я. --
Как-никак живешь богато.
-- Ты же честный человек! -- наигранно удивился дед.
-- Отец Жан, я не дурак. Странно ты себя ведешь. До города километров
двадцать, так? Земля вокруг твоя...
-- Я мирный селянин...
-- Да какой ты селянин, -- ухмыльнулся я. -- Не сеешь, не пашешь,
лозу не растишь, из живности одни куры...
-- Живу не с земли. Но на земле.
-- Как знаешь, -- пожал я плечами. -- Приютишь на ночь -- спасибо.
-- Да пущу я тебя, все будет с кем поговорить. Достань лучше из шкафа
сыр, нарежь...
-- Кто ты, Жан? -- тихо спросил я. -- Если простой человек -- то как
живешь тут один, никого не боишься? Если святой -- то не слишком-то
святую жизнь ведешь. Если ангел Господний -- то не к лицу тебе таиться,
правды не говорить.
-- Э, святых-то я еще встречал, -- вздохнул старик. -- А вот ангелов
-- не приходилось... Я всего лишь отшельник.
Отшельников встречать мне доводилось. Но выглядели они...
-- Дед, я человек прямой, военный...
Старик ухмыльнулся. Да что такое, за три дня никто в моем маскараде
не сомневался, а этот будто в игру со мной играет!
-- Ну ладно. Я простой лекарь. Когда-то им был. А сейчас -- доживаю
тот век, что мне остался...
-- И как это тебя от душегубов хранит?
-- А ты подумай, Марсель, -- усмехнулся старик. -- Подумай.
-- Лихих людей лечишь? Нехорошо!