Черновик
К списку книг
не спала.
Михаил, потирая щеку, повернулся ко мне. Я поймал его взгляд и понял, что не войди я так вовремя — Настя получила бы в ответ хорошую затрещину...
— Что вы здесь делаете? — спросил Михаил холодно.
— Я должен перед вами отчитываться? — удивился я. Не разуваясь прошел по мягкому ковровому покрытию, сел в кресло. Принюхался — пахло чем-то съедобным и очень вкусным. И с чего на меня такой жор напал? Последствия ранения? — Настя, я так... вдруг зашел. Ты не против?
— Нет, конечно, — сказала она очень непринужденно. — Тебе что-нибудь смешать?
— Джин-тоник, — попросил я.
— «Сапфир», «Бифитер», «Гордонс»? — тоном опытного бармена спросила Настя.
— Даже не знаю, — заколебался я. — Все так соблазнительно звучит... Михаил, что вы посоветуете?
На лице бизнесмена заиграли желваки. Он вдруг стал удивительно похож на Ипполита Матвеевича из «Иронии судьбы», обнаружившего, что доктор Женя бреется его бритвой.
— «Сапфир», конечно, — сказал Михаил. — Всего доброго, господин таможенник. Всего доброго, Настя.
— Пока, — сказала Настя ледяным голосом. Открыла дверцу холодильника, загремела бутылками.
Михаил поставил бокал. Развернулся и двинулся к выходу. Уже у дверей приостановился и сухо сказал:
— Я попрошу тебя больше мне не звонить. Не хочу иметь ничего общего... с террористами. Теперь я понимаю, что ты меня использовала!
Дверь хлопнула. Я пожал плечами. Ну... ничего ушел. Более-менее достойно. Что-нибудь вроде «шлюха» или «истеричка» прозвучало бы глупо и неуместно. А так в его словах есть правда.
— Квартиру эту бросить придется, — задумчиво сказала Настя. — Она на Михаила записана... впрочем, здесь такая квартплата, что все равно не потяну. Использовала... надо же!
— Не обижайся, но он ведь прав, — сказал я. — Использовала?
Настя покосилась на меня. Насыпала в стакан лед. Спросила:
— Тебя-то с какой стати это интересует?
— Может, я хочу знать, любила ты его или нет.
— А он что, меня не использовал? — Настя протянула мне стакан. Сама села на высокую табуретку у барной стойки. — Зачем пришел?
— Я же говорю — вдруг захотелось заглянуть. Шел мимо...
— Ну-ну, — кивнула Настя.
— К родителям ходил, — неожиданно для самого себя признался я. — Они меня не узнали. Они теперь одни... я был единственным ребенком. Отец постарел.
Настя отставила бокал и посмотрела на меня с неожиданным пониманием.
— Не переживай, Кирилл.
— Пытаюсь.
— Они у тебя живы. А у меня мать умерла два года назад. Отец пьет. Не могу ничего поделать, не слушает меня... Миша все обещал, что договорится с врачом-функционалом... но что-то не получалось. Теперь и не получится.
— Он вернется, — с наигранной уверенностью сказал я. — Обязательно.
— Нет, Кирилл. Он перепугался. Ему объяснили, что я связана с подпольем, работающим против функционалов в разных мирах. — Настя фыркнула. — Лестно, конечно, что нас так серьезно оценили.
— Иллан в Москве, — вспомнил я. — У моего друга.
— Я знаю, она звонила... Кирилл, что с нами будет?
— В смысле?
— Они же нас выследят. Функционалы.
— Выследят. — Я не стал спорить. — Настя, я думаю, что если вы с Иллан откажетесь от своих идей...
— Ну?
— Вас оставят в покое. У меня был разговор... про тебя в общем-то. Но я думаю, что Иллан тоже никто не будет трогать.
Настя кивнула, но ничего не сказала.
— Вы с Иллан были правы насчет Земли-первой, — продолжал я. — Я там был.
— Пятая дверь? — Она оживилась.
— Да. Это мир, откуда пришли функционалы. А все остальные — их экспериментальные площадки. Что будет, если создать мир теократии, мир с рабовладением, мир с усиленным развитием техники, мир без государств... Их это интересует. Больше им ничего от нас не надо. Так что можно спокойно жить. Выбрать ту Землю, которая нравится, и поселиться там.
— Как-то стыдно. — Настя неловко улыбнулась.
— У тебя возрастной максимализм, — сказал я. — Ну подумаешь, эксперим