Черновик
К списку книг
гу посочувствовать, выпить с вами, дать пару дурацких советов. И все!
— Вы извините, что мы так вторглись, — сказал Котя. Похоже, нутром почувствовал, что аудиенция окончена.
Мельников встал, разлил остатки коньяка. Сказал:
— На посошок?
Я выпил без всякого удовольствия. Странное дело — вроде и не ждал никаких чудес, а все равно расстроился.
— Вы меня держите в курсе, — сказал Мельников. — И я, если что-нибудь придумается, позвоню... э... Коте.
— У меня мобильник есть, — зачем-то сказал я. — Запишите...
— Да, да, конечно. — Мельников засуетился, взял со стола какой-то клочок бумаги и нацарапал на нем мой номер. Надо полагать, через полчаса этот клочок уже отправится в мусорное ведро.
Попрощались мы как-то скованно. Возможно, при других обстоятельствах Мельников оказался бы интересным собеседником и просидели бы мы с ним не час, а весь вечер. Виноваты, конечно, были мы с Котей: пришли к человеку, который давным-давно в чудесах разуверился, и требуем в эти чудеса поверить.
Многократно повторяя, что «будем держать друг друга в курсе», мы потоптались у дверей, потом Мельников как-то ловко и незаметно отпер замки, и ничего не оставалось, кроме как выйти на лестницу. Из глубины квартиры явственно пахли свежепожаренные котлеты, и писатель слегка нервничал.
— Так мы еще позвоним! — бодро сказал Котя в закрывающуюся дверь, услышал в ответ неопределенное «угу» и виновато посмотрел на меня.
Я пожал плечами.
— Он вообще-то ничего мужик, — пробормотал Котя. — Очень даже компанейский. Я думал, дольше пообщаемся.
— Проститутки верят в любовь, — сказал я.
— Чего? — Котя вызвал лифт. — Какие проститутки? Нет, я не против...
— Фантасты в чудеса верят еще меньше, чем проститутки в любовь. Это я так подумал, когда пришли к Мельникову. Вот только проститутки — они в любовь верят. Тихонечко, никому не говоря, но верят. Мечтают, что есть что-то, кроме потных толстых мужиков, которым требуется секс за деньги. Мечтают и боятся в это поверить. Так и Мельников твой... ему на самом-то деле хочется, чтобы все это было — чудеса, инопланетяне, параллельные миры. Чтобы это было не только оберткой для конфеты, а самой конфетой... разноцветным монпансье в коробочке. Но он боится поверить! Ему куда проще себя убедить, что я — аферист или псих. Тяпнет водочки под котлеты, почешет в затылке и пойдет писать про коварных пришельцев.
— Ну загнул! — с восхищением сказал Котя. Побарабанил пальцами по кнопке лифта. — Про проституток — это здорово!
— Вставь в рассказ, — предложил я. — Пошли пешком, не работает лифт.
— Да как же не работает, трос движется!
Я махнул рукой и стал спускаться.
— С двенадцатого этажа пехом? — возмутился вслед Котя. — Ну-ну, посмотрим, кто быстрее!
Я дошел только до седьмого, когда вверх прошел лифт. Потом — второй. Я ускорил шаг, но где-то на четвертом спускающийся лифт меня обогнал.
Все-таки целесообразно быть ленивым...
Перепрыгивая через ступеньки, я выскочил в подъезд. Котя уже открывал дверь подъезда.
— Подожди! — крикнул я. — Ты куда разбежался?
Котя застыл в дверях и покосился на читающего газету вахтера. Я сделал еще несколько шагов — и остановился.
Котя смотрел на меня пустым, чужим взглядом.
— Котя? — спросил я.
Котя откашлялся и спросил:
— Да?
— Ты что, меня не узнаешь?
— Э... — промямлил Котя. Снова посмотрел на вахтера. Тот подозрительно спросил:
— Какие-то проблемы, молодые люди?
— Нет, никаких проблем, — протискиваясь мимо Коти на улицу, ответил я. — Все в порядке!
— Вы откуда идете? — крикнул вахтер вслед.
Я не ответил. Стоял и ждал, пока Котя неуверенно выйдет из подъезда. Не то чтобы он запаниковал, но явно насторожился.
— Котя? — повторил я. — Костя?
— Не припомню, — искренне ответил Котя, слегка расслабляясь. — Вы... знакомый Мельникова?
— Ну да, — сказал я. — Знакомый. Неужели не помнишь?
Котя помотал головой. Спросил:
— Что-