Чистовик
К списку книг
размером и формой со здание Главного Штаба на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге.
Посередине дуги, там, где в здании Главного Штаба расположена арка, здесь была прозрачная
дверь – большая, грузовик мог бы проехать, но на фоне здания теряющаяся. Конечно, здание было
построено не из камня – ровный серый материал мог быть бетоном, а мог и не иметь в моем мире
никакого названия. Окна в стилобате шли на высоте метров десяти от земли.
Я посмотрел вверх – и увидел в тумане закрученные лепестки башен. Мы сейчас стояли прямо в
центре исполинской трубы, пронзающей облака. Мне показалось, что здесь, будто в оке тайфуна,
проглядывает чистое небо.
– Вход перед тобой, – сказал робот. – Я не могу приблизиться без риска быть уничтоженным.
– Ага…
– Подходишь к стеклянным дверям. Они откроются, и ты войдешь. Тебе будут заданы какие-то
вопросы. К сожалению, я не могу считать информацию ни одним доступным мне способом, ты
будешь стоять спиной ко мне, а эти двери не вибрируют от звуковых колебаний.
– Жалко. – Я достал пачку сигарет. Земные уже кончились, но я набил в пачку местных папирос.
– Успокойся, – мягко сказал робот. – Расслабься. Ты уже в выигрышном положении, в тебе есть
сущность функционала, и здание должно это почувствовать. Ты видел его сразу, а те, кого я приводил,
вынуждены были несколько минут всматриваться, даже стоя здесь, чтобы воспринять окружающую
реальность. Я думаю, у тебя есть шансы.
– Спасибо. – Я несколько раз глубоко затянулся. – Вот радость-то.
– Не стоит стрелять. Я думаю, автомат ты можешь оставить, но он не причинит вреда зданию. И не
забудь впустить меня.
– Не трусь, железный, – пробормотал я. – Все путём.
Он промолчал. А я затянулся еще раз, отбросил сигарету и пошел к дверям.
Здание, конечно, подавляло. Земные небоскребы, даже более высокие, все-таки стоят в окружении
других зданий. Египетские пирамиды, хоть и выстроены в пустыне, основательны, они плоть от плоти
земли. А это сооружение на вершине горы было совершенно неуместным. Так ребенок, играя, строит
башню из кубиков в самом неподходящем месте и говорит: «Она будет стоять здесь!»
Стеклянные двери были абсолютно прозрачными и чистыми. За ними я видел довольно большой
вестибюль с мягко светящимися панелями в потолке. Посреди вестибюля стояла невысокая, по грудь
мне, стойка. Так и казалось, что сейчас появится дружелюбный портье, встанет за нее и спросит: «Вы
бронировали у нас место?»
Да, бронировал. С тех пор, как не смог войти в свою собственную квартиру. Когда меня облаяла моя
собака. Когда паспорт рассыпался в руках, а отец не узнал мой голос. У меня есть право войти в эту
дверь. Войти – и сделать все, что сочту нужным!
Когда до двери оставалась всего пара шагов, стекло будто прорезала щель. Створки плавно
разъехались в стороны. Ой, как примитивно, могла бы ведь просто исчезнуть, или стечь в пол, или
развернуться, как диафрагма фотоаппарата. А тут – раздвижные двери. Купе поезда…
Я сглотнул и шагнул в вестибюль.
Было тихо и тепло. Воздух слегка дрожал, работала невидимая вентиляция. Я невольно шарил
глазами в поисках предыдущих визитеров. Что я ожидал увидеть? Истлевшие тела, скелеты? Конечно
же, ничего не было.
Я сделал еще шаг.
За моей спиной тихо сошлись створки.
– Пройдите к стойке.
Голос был тихий, вежливый, но в отличие от голоса робота – совсем неживой. Бесполый и
вежливый. Так должны говорить стиральные машины и пылесосы.
– Иду, – зачем-то ответил я и прошел вперед.
Стойка была то ли из светлого камня, то ли из пластика, имитирующего камень. Гладкая, ровная,
никаких кнопок, вообще никаких деталей.
– Положите ладони на стойку.
Я повиновался.
– Назовите ваш мир.
– Земля. Точнее, Земля-два. Демос.
– Это правильно. Назовите вашу функцию.
– Таможенник.
Пауза. И снова так же спо