Чистовик
К списку книг
не быть, – сказал я. – А вот нервы – обязаны иметься. Решение может принимать
любой, в чьи обязанности это входит. Но кто-то должен донести сигнал от рецептора до эффектора.
Даже если никакой мозг по пути в обработку сигнала не вмешивается… От кого письмо? От пана
Пшебижинского?
– Что вы! Он еще пишет. Да и к вам это письмо отношения не имеет, это такой вопль души…
обращенный к куратору или к службам Аркана. Не знаю, если честно, как у него получится.
– Тогда от кого? – спросил я тоскливо, глядя на конверт. Старый-престарый, с маркой за пять
копеек, надписью «СССР» на марке и смешной гордой надписью «АВИА». На конверте ничего не
было написано.
– Вы же прекрасно знаете, Кирилл. Это письмо от вашего непутевого и сентиментального друга
Коти. Некая довольно напыщенная форма вызова вас на поединок. К сожалению, все вернулось к
событиям прошлой недели. Вам двоим вместе не ужиться, как и предупреждал хранитель музея.
– Он жив?
– Полчаса назад был жив. Я отнес его письмо в Аркан. Знаете, а вы произвели на него хорошее
впечатление. Он выступает за то, чтобы вас прекратили преследовать, за то, чтобы куратором Демоса
стали вы.
– Какое неожиданное дружелюбие… – пробормотал я. Распечатал конверт. – А вы не боитесь
арканцев? Если обычная пуля из их автомата свалила хранителя…
– О, не беспокойтесь, Кирилл. Во-первых, дело не только в пуле, но и в том, кто стрелял. А во-
вторых… Аркан совершенно безопасен. Он занимается исключительно своими функциями. Правит
миры, сохраняет в них порядок…
– Зачем править миры?
– Для того, чтобы желающим было куда пойти, Кирилл.
– Пойти? Мы же привязаны.
– А с чего ты взял, что речь о функционалах? – Почтальон поправил очки. – Ты все время
повторяешь одну и ту же ошибку. Предполагаешь, что мы нечто большее, чем слуги. Кирилл, ау!
Первобытные времена, когда самый сильный значило самый главный, давно прошли. Самые умные
просиживают штаны в лабораториях. Самые сильные надрывают мышцы на потеху публике. Самые
ловкие и смелые работают телохранителями, самые меткие и безжалостные – киллерами. О да,
если у тебя чудесный голос – ты станешь всемирной звездой, и концерты твои соберут стадионы. Но
ты все равно будешь петь на вечеринках мультимиллионеров и на саммитах политиков, надрывать
горло ради горстки пресыщенных стариков и их самодовольных детей. У тебя будет очень длинный
поводок из шелка или цепь из золота. Но ты все равно будешь на цепи! Что ты хочешь, найти власть?
Так она вокруг, Кирилл! Власть – это деньги, положение, связи. Когда солидный человек проходил
сквозь твою башню в другой мир на концерт – ты что, не понимал, что твоя функция – швейцар у
дверей! Хочешь уничтожить нас? Уничтожь всю власть в мире! Только на смену ей придет другая
власть, и мы все равно окажемся ей нужными… Что ты мне хочешь сказать? Небось про Твердь?
Ничего особенного, та же самая власть, только по идейным принципам изолировалась! Так
советские вожди ездили отдыхать в Сочи, хоть им и хотелось в Ниццу! Вот и упертые кардиналы
вместо слуг-функционалов предпочли создавать своих… биологических функционалов. Ничего, мы не
спешим. Пройдут годы, им станет слишком тесно, и они придут к нам. Вначале с предложением мира,
потом сотрудничества. А потом обнаружат, что в Библии очень даже положительно отзываются о
таком мироустройстве, и сольются со всеми мирами Веера…
Он снял и протер очки. Заговорил уже с явным раздражением:
– Ты, вероятно, думаешь: «Вот сейчас я выхвачу нож или схвачу эту стальную дуру, силенок-то
хватает, и приложу гада-почтальона. Почтальон во всем виноват». А я не виноват, Кирилл. Я
выполняю свою функцию. И когда я умру, а мы все рано или поздно умираем, кто-то проснется, и его
не узнают жена и дети. Он выйдет на улицу и увидит маленькую машину с ключами в замке
зажигания. Сядет в нее. И п