Чистовик
К списку книг
о. Там ранняя весна была.
– Значит, их выходы далеко от моего. Там, куда выходит моя дверь, сейчас лето… глянь.
Я с любопытством последовал за ним . Янус оставил у меня не тольк о самые отвратительные
впечатления, но и гордость: я все-таки выжил в этом негостеприимном мире.
Под витражным окном , бросавшим на пол блики оранжевого и зеленого света, была простая
деревянная дверь с мощным засовом . Похоже, открывался засов нечасто – Андрей крякнул,
отодвигая его . Потом распахнул дверь и отошел в сторону, предлагая мне полюбоваться
результатом.
Я молча остановился на пороге.
За дверью расстилалось желтое песчаное море. Дул горячий сухой ветер, выглаживая равнину, не
было ни барханов, ни камешка на песке. Единственное, что радовало взгляд, – небо. Ослепительно
синее, чистое, ясное, с сияющим солнечным диском.
– Можно? – спросил я.
– Конечно. Загляни.
Я осторожно вышел за порог, огляделся. Жара мгновенно навалилась на меня. Я обернулся –
здесь таможня выглядела старым зданием из обветрившегося песчаника с совершенно
неуместным витражным окном наверху. Чуть в сторонке стояли два вкопанных в песок столба,
между которыми болталась на ветру веревка.
– Поначалу пытался тут белье сушить, – сказал из дверей Андрей. – Но пересыхает, да и песком
пахнет. А вот мясо вялить тут удобно. Мух нет, погода летом всегда ясная. Такой хамон получается –
пальчики оближешь!
Кивнув, я вернулся в таможню.
– Ну что , пошли в Твердь , – запирая дверь , сказал Андрей . – С Божьей помощью… – Он
перекрестился.
Я, на всякий случай, тоже. Спрашивать про другие миры я не стал.
Дверь в Твердь явно использовалась чаще . Андрей приоткрыл ее . Постоял. Потом начал
открывать – медленно, с опаской. Сказал:
– Сам понимаешь… это, по сути, единственный открытый проход в их мир. Все остальные они
замуровывают наглухо. А мой – под наблюдением…
За дверью оказался маленький дворик, обнесенный высокой белой стеной. Земля была
выложена брусчаткой. В стене – еще одна дверь. И – множество крошечных отверстий, не то
амбразур, не то бойниц. Сразу возникло неприятное ощущение, что в отверстия смотрит множество
недоброжелательных глаз. И не просто смотрит, но и нацеливает какое-то оружие.
– Добрый день! – громко выкрикнул Андрей. – С миром, во славу Господа!
Дверь в стене открылась. Хорошая охрана, постоянно настороже…
А дальше во дворик вышла самая необычная процессия, которую я мог себе представить.
Я знал , что на нашей Земле Папу Римского охраняют швейцарские гв ардейцы в ярких, как
клоунские одежды, мундирах – в синие, оранжевые, красные, желтые полосы, идущие с головы до
ног. Многие думают, что эти мундиры придумал Микеланджело, другие уверяют, что мундирам всего
сто лет, а их автор – капитан швейцарских гвардейцев. На самом деле правы и те, и другие – вояка с
задатками модельера опирался на старые эскизы Микеланджело, в свое время отвергнутые
консервативными католиками. И когда в дверях замелькали яркие разноцветные костюмы – я не
удивился.
Вот только надеты мундиры были не на крепких швейцарских парней, пренебрегших
изготовлением часов, шоколада и перочинных ножиков ради чести охранять Папу Римского… ну
ладно, в данном случае – Конклав.
Во двор стремительной легкой походкой вбежали молодые девушки – в той самой полосатой
форме, в цветных беретиках на голове, с легкими пиками в руках. А у ноги каж дой девушки бежала
маленькая собачка с длинной шелковистой шерсткой и бантиком на голове!
– Йоркширские терьеры? – воскликнул я.
Гламурная стража остановилась, окружив нас четким полукругом.
– Да, – напряженным голосом ответил Андрей. – Йоркширские терьеры, верные псы кардиналов,
собаки-убийцы…
Я захохотал. Представить