Чистовик
К списку книг
нщина в халате и, не отводя от нас
растерянного взгляда, стала сматывать веревку, спасая белье.
Дверь в таможню расширилась, обретя нормальную ширину. И распахнулась во всю ширь.
Три человека – один сидел на корточках, двое нависали над ним, выставили наружу стволы
автоматов. Я увидел скрытые тонированным стеклом лица – десантники были в касках с опущенными
шлемами. Бедные боевые йоркширы…
Я упал на мостовую, прикрывая голову руками, будто мои ладони могли остановить свинец.
Загрохотало.
Зашлепали пули, пронзая живое.
Заржали умирающие лошади.
В воздухе сверкнули брошенные пики.
Я до самого конца надеялся, что это маскарадное оружие внезапно окажется чем-то большим –
как горгульи на соборе. Но это были всего лишь пики.
Только очень острые.
Одно пронзило стекло и вошло в голову десантника – он завалился, продолжая строчить, но уже
внутрь башни. Два других прикололи к земле стрелявшего от колена. Третий уцелел и продолжал
палить. Я увидел, как падают одна за другой девушки-гвардейцы – те три, что атаковали портал. Две
утаскивали кардинала, при этом закрывая своими телами. Меня тоже рывком подняли – это была
Элиса и третья из охранниц.
– Уходим! – Элиса сорвала с шеи свое замысловатое ожерелье и метнула в портал.
А вот это и впрямь был сюрприз.
Золотые пчелы ожили. Отцепились друг от друга. И гудящим облачком понеслись в портал. Вопли,
которые раздались следом, наводили на мысль, что все в мире фигня, кроме пчел.
Йоркширов я заметил не сразу. Они не кинулись на врага в лоб, как я ожидал. Разделились на две
стайки – и замерли, вжимаясь в стены, слева и справа от двери. Выжидали.
Я искренне понадеялся, что арканцы не слишком утруждались бронированием задниц.
Атака захлебнулась. Не знаю, что сыграло главную роль – самоубийственная отвага девушек, засада
свирепых йоркширских терьеров или все-таки ожерелье Элисы. Скорее последнее – ор и
захлебывающиеся крики изнутри башни не прекращались, а еще гремели выстрелы, заставляя
думать, что обезумевшие десантники палят по осам из автоматов.
Но вся беда была в том, что на нашем пути к стенам Ватикана мелькали новые стремительные
фигуры, вызывающие в моей памяти не самый удачный день – день моего посещения Аркана…
– Сюда!
Одна из девушек пинком выбила дверь. Чего здесь было больше – сил и тренировок или хлипкости
дверей в благодатном климате Италии, не знаю. Мы ворвались в чей-то дом. Вскрикнула, прикрывая
собой двух маленьких детей, женщина. Кардинал на ходу осенил ее крестным знамением и
сопроводил благословение еще более ценным советом:
– Прячьтесь, живо!
Девушки уже закрывали двери и подтаскивали к ним старый громоздкий буфет. На мой взгляд, это
было глупостью, окна все равно оставались открытыми.
– Есть второй выход? – спросил я женщину, уже тянущую малышей в другую комнату. Ответила мне
Элиса:
– Конечно, есть. Ты думал, мы позволим загнать себя в мышеловку на улицах Рима? Вперед!
Коридор.
Дверь.
Кухня с булькающей кастрюлей на плите. Окно разбито, доносятся выстрелы. На полу скользкие
нити спагетти и разбитая тарелка.
Я вдруг понял, что нас осталось пятеро. Еще одна девушка осталась прикрывать отступление.
– Они чуют тебя, Кирилл. – Кардинал с состраданием посмотрел на меня. – Если мы не сможем
тебя спрятать… Элиса!
– Я поняла, – отозвалась девушка.
Я тоже понял, и мне не понравилось.
Еще один коридор.
Дверь – разлетевшаяся от удара Элисы.
Узкая улочка, над которой почти сомкнулись крыши домов.
Мы не бежали – тут было трудно бежать. Да и Рудольф едва переводил дух.
– Что же в тебе такого… важного? – задыхаясь, спросил он. – Господи… если бы я знал ответ!
– На какой вопрос? Убивать меня или нет? – спросил я на ходу. Кардинал не ответил, но сбился с
шага.
Опять доносились выстрелы в небе – и клекот о