Сумеречный дозор - 3
К списку книг
выловят поодиночке. Собьемся в кучку и создадим свое государство — забросают атомными бомбами.
— Разделять и защищать... — прошептал я главный лозунг Ночного Дозора.
— Верно. Разделять и защищать. И не людей от Темных, а людей от Иных вообще.
Я засмеялся. Я смотрел в ночное небо и смеялся — вспоминая себя самого, чуть-чуть моложе, идущего по темной улице навстречу вампирам. С горячим сердцем, чистыми руками и пустой, холодной головой...
— Мы столько раз с тобой говорили, в чем же наше отличие от Темных... — тихо сказала Светлана. — Я нашла еще одну формулировку. Мы — добрые пастухи. Мы бережем стадо. Наверное, это уже немало. Но только не надо обманываться самим и обманывать других. Никогда все люди не станут Иными. Никогда мы не откроемся перед ними. И никогда не позволил людям построить более-менее приличное общество. Капитализм, коммунизм... дело не в этом. Нас устроит только мир, в котором люди будут озабочены размером кормушек и качеством сена. Потому что как только они вынут голову из кормушки, оглядятся и увидят нас — нам придет конец.
Я смотрел в небо — и баюкал на коленях руку Светланы. Только руку, теплую и безвольную... совсем недавно обрушивающую громы и молнии на ведьму-вредительницу...
Беспомощную руку Великой волшебницы, в которой в два раза меньше магии, чем во мне.
— И ничего не сделать, — прошептала Светлана.
— Дозоры не выпустят людей из хлева. В Штатах будут большие и сытные кормушки, в которые хочется зарыться с головой. В каком-нибудь Уругвае — редкая травка на косогорах, чтоб не было времени посмотреть в небо. Все что мы можем сделать — выбрать хлев посимпатичнее и покрасить его в веселенький цвет.
— Если рассказать об этом Иным?
— Темных это не огорчит. Светлые смирятся. Я узнала правду, которую не хочу знать, Антон — и смирилась. Может быть, мне не стоило тебе говорить? Но это было бы нечестно. Словно ты тоже часть стада.
— Света... — я посмотрел на слабый свет ночника в окне. — Света, а какова магическая температура у Надюшки?
Она помедлила, прежде чем ответить.
— Ноль.
— Величайшая из Великих... — сказал я.
— Абсолютно лишенная магии... — откликнулась Светлана.
— Что нам теперь делать?
— Жить, — просто сказала Светлана. — Я Иная... и поздно изображать невинность. Беру я силу у людей, тяну из Сумрака — все равно это чужая сила. Но моей вины в этом нет.
— Света, я поеду к Гесеру. Прямо сейчас. Я уйду из Дозора.
— Знаю. Езжай.
Я встал, придержал качнувшийся гамак. Было темно и я не мог разглядеть лица Светланы.
— Езжай, Антон, — повторила она. — Нам будет трудно смотреть в глаза друг другу. Надо время, чтобы свыкнуться.
— Что там, на пятом слое? — спросил я.
— Тебе лучше не знать.
— Хорошо. Я спрошу у Гесера.
— Пусть он и отвечает... если хочет. Наклонившись, я коснулся ее щеки — она была мокрой от слез.
— Противно... — прошептала она. — Противно... быть паразитом.
— Держись...
— Я держусь.
Когда я вошел в сарай, хлопнула дверь — Светлана ушла в дом. Не включая свет я сел в машину, захлопнул дверь.
И что тут наработал дядя Коля? Заведусь или нет?
Машина завелась сразу, мягко и очень тихо заурчал дизель.
Включив ближний свет, я выехал из сарая.
Правила маскировки?
Плевать. К чему пастуху таиться от овец!
Легким пассом я открыл ворота не вылезая из машины. Выехал на улицу — и тут же газанул. Деревня казалась пустой и безжизненной. Овцам подсыпали в корм снотворного...
Машина вырвалась на проселок. Переключившись на дальний свет я вдавил газ. В опущенное стекло ударил ветер.
Нащупав на руле дистанционку, я включил плеер.
В этот ветреный город я вошел без плаща.
Он обвил мое горло наподобие плюща.
Змеиные кольца сковали душу мою.
Я вижу черное солнце.
Под ним я ни слезы не пролью.
Я выпадаю из роли.
Я обнаглел и не прав.
На что надеется кролик, которого глотает удав?
Змеиные кольца