Не время для драконов (Сергей Лукьяненко и Ник Перумов)
К списку книг
тость и наглость превратились из пороков в достоинство?
Может и недавно, но порой кажется, что навсегда...
И все-таки, наверное, в Москве он едва ли решился на подобное.
Протянуть руку и молча отодвинуть хозяина с порога его, хозяина, собственного дома - на такое Виктор раньше способен не был.
Помня Серый Предел, и ломающуюся с сухим треском шею несчастного полуэльфа, Виктор толкнул коротышку не в полную силу. Однако тот лишь похабно осклабился.
- Что-то слабоваты нынче стали, срединники! Ну-кась, ты толкнул, теперь моя, стало быть, очередь...
Это, разумеется, оказался не толчок в плечо. Толстяк коротко и без замаха провел очень грамотный апперкот. Настолько быстро и профессионально, что невеликого умения Виктора не хватило даже отдернуть голову. Собственно говоря, он понял, что поднявший его в воздух удар именуется апперкотом, только оказавшись лежащим на спине.
Ярость в тот же миг подняла его на ноги. Это точно сон, снова подумал Виктор. После таких ударов встают только в дешевых гонконгских боевиках. У меня сейчас должны были быть сломаны шейные позвонки, выбита челюсть и половина зубов - а я скачу, как ни в чем не бывало...
Теперь вокруг него был огонь. Руки, раскинутые в стороны, словно крылья, рассекали ярящийся океан испепеляющего пламени. Как смел этот... этот червь... как он смел поднять руку на Него? На Него, Владыку?!
Кулак обернулся сгустком рыжего огня. Мелькнуло перекошенное злобой лицо коротышки... вскинутая для защиты рука... но поздно.
Виктор ударил оскорбителя в скулу. И тот, несмотря на немалый свой вес (полтора центнера на глаз, не меньше) - кубарем покатился через порог, внутрь дома. С грохотом обрушились какие-то полки, кто - то жалобно не то заблеял, не то замяукал - и все стихло.
Огонь исчез. Душащая ярость - тоже. Болел кулак - словно Виктор хватил им по каменной стенке. Кожа на костяшках была содрана. Виктор поморщился, потряс кистью.
- Ну-у, какой ты, однако... - плаксиво пробубнили из темноты. - Предупреждать надо...
- "А кто у нас муж? - Волшебник! - Предупреждать надо!" - передразнил его Виктор цитатой из "Обыкновенного чуда". - Дальше драться станем?
- Чего уж тут... до срока, - буркнули из темноты. - Входи, входи, чего стоишь? Помоги встать - не видишь, полкой придавило? Я, ежели ворохнусь, все на ней переломаю...
Виктор проворно шагнул через порог. Глаза подозрительно быстро привыкли к темноте - слишком быстро даже до сна. Во снах у нас порой есть крылья, и пули из дул нашего оружия летят медленно-медленно, по длинным изогнутым дугам - но вот в темноте мы видим плохо даже во снах.
Это, несомненно, была лаборатория. Совершенно не похожая на привычные ему - "изнаночные", как сказали бы в Срединном Мире. Здесь не было никаких приборов, агрегатов или устройств. Только здоровенные полки на стенах. Но на полках - ни единой бутыли, коробки, банки или любого иного вместилища.
Непонятные предметы свалены беспорядочными кипами - и в то же время ни одного не смешивалось с другим. Огонь в очаге горел сам по себе, ни дров, ни угля; на мгновение Виктор даже подумал, не подтянут ли сюда газ.
Но, конечно, никакого газа тут не было. Просто сам по себе горящий огонь. И кипящий на огне котел - черный, закопченный, с иззубренными краями. Виктору стало даже немного не по себе - зазубрины на краях очень уж напоминали следы зубов. Прямо на глаза попался очень неплохо сохранившийся рельефный отпечаток человеческой челюсти. В натуральную величину. Верхней, с косыми, не исправленными в детстве резцами.
Виктор приподнял тяжеленную полку (каменная он, что ли?) и коротышка выбрался на волю.
- Спасибо, - кажется, это было сказано довольно-таки искренно. - А ты не из слабаков. Угощать, как у вас принято, мне тебя нечем, так что не обессудь. Все в дело пошло.
- А что за дело? - как бы между прочим полюбопытствовал Виктор. Котел висел над огнем без всяких подпорок, запашок оттуда шел отвратител