Не время для драконов (Сергей Лукьяненко и Ник Перумов)
К списку книг
ан тени.
Пять? Восемь? Двадцать?
Да как сосчитать, как понять в этом кисейном пологе, в жирном туманном молоке! Видно - скользят, близятся, неспешно и почти не таясь - а что таиться в такой мгле...
- Глаза отводят... - прошептал Предельник. Не зная того, он стал для Виктора гидом, комментатором, чьи небрежные замечания помогали понять происходящее.
Тени вдруг замерли.
- Эй! - донеслось из молочной каши. - Виктор! Он вздрогнул, но не ответил.
- Ты здесь, я чувствую твой взгляд! - вступил другой голос.
Присвистывающий, шипящий, тонкий. - Виктор, выходи! Тебе не скрыться! Ты один, а нас много!
Предельник смотрел на Виктора, словно ожидал, что тот ответит. Значит - надо. Не обманывай солдат перед боем, генерал...
Раскрыв пошире створку, Виктор крикнул в туман:
- Кто ты?
Тени задергались, зашевелились, явно обрадованные звуком его голоса.
- Тот, кто пришел за тобой, Виктор!
И - снова - накатило, нахлынуло, как во снах, как во вспышках ярости, стоивших жизни полуэльфу и едва не погубивших Предельника...
- Кто ты, дерзкая тварь, говорящая со мной не на коленях? - Виктор и не понял, что случилось с его голосом, откуда в нем взялся звенящий гибкий металл. - Назови свое имя, тварь!
Предельник задрожал, глядя на него в немом восхищении. Юноша, стоящий рядом, схватился за руку отца, как ребенок. И даже те, что крались в тумане, отпрянули.
- Готор, маг Готор... - едва слышно донеслось в ответ. Голос сбился и через миг снова окреп, налился язвительной яростью:
- Ты не властен надо мной! Ты никто! Ты все еще - никто! Приготовься умереть!
Виктор тряхнул Предельника, впавшего в легкий ступор.
- Он - мой! Я покараю его сам!
- Да, Владыка...
Тени метнулись сквозь туман, и Предельник осклабился, провожая их глазами. Толкнул сына к двери, сам бросился туда же. Виктор последний раз окинул взглядом дислокацию - двое парней у дверей на перрон... молодцы, пусть стоят, враг не настолько туп, чтобы атаковать с одной стороны, младший мальчик, пригнувшись, смотрит в окно, вертит в руке короткий кинжал, Предельник с еще одним сыном у двери.
Прекрасно.
Виктор выхватил клинок - подсознательно уже надеясь, что меч окажется послушным и легким, как в ресторане...
Что-то не сложилось.
Он стоял, неуклюже, с куском острой стали в руке, сразу же напрягшись, стараясь держать меч подальше от себя. Ярость и уверенность - нет, они не прошли, в душе по-прежнему кипело презрение к осмелившимся, жажда карать и наказывать. Вот только никакого отношения к мечу эти чувства не имели...
Тишину - те последние секунды, что отпущены перед схваткой, пронзил далекий, могучий гудок. Поезд приближался!
Но его еще надо было дождаться...
Дверь распахнулась.
Предельник, взмахнув кистенем, обрушил удар на появившуюся в проходе фигуру. Ах, хорош был удар! Умело нанесен и от души - не спасли бы врага ни доспехи, ни ловкость, ни умелая защита!
Вот только некому было защищаться от удара - ворвавшаяся тень рассыпалась мириадами водяных брызг, словно сложена была из воды. Впрочем, почему "словно"? Она и была куклой, муляжом, грязной водой, обретшей форму и движения...
Поскальзываясь на разлившейся луже, Предельник отскочил. А вот сын его, крепкий и ловкий парень, не сумел. Упал, растянулся на полу...
И ворвавшиеся вслед за куклой трое, затянутые в синие обтягивающие камзолы, свой шанс не упустили.
Два меча вспороли воздух, жалобно и недовольно взвизгнувший под сталью. Крик юноши был куда тише.
Виктор бросился на помощь. Как неудачно! Как плохо! Они и так были в меньшинстве...
Мальчик, сидящий на корточках у окна, вдруг выпрямился. Взмахнул рукой - и блестящая молния ножа метнулась через зал. Враги стали поворачиваться - словно почувствовав опасность. Но поздно.
Кинжал по рукоять вошел в грудь одного из убийц. Мальчик с молниеносной быстротой метнул еще два ножа. Странно - все в того же противника. Видно, бы