Не время для драконов (Сергей Лукьяненко и Ник Перумов)
К списку книг
едел.
- Именем Четырех Стихий... - прошептал Виктор.
Опять наступило, нахлынуло - он уже не был собой или не только собой был...
- Воздухом и огнем, водой и землей - вечными силами отделяю вас от живых...
Поезд тряхнуло. Мигнули лампы. Мальчишка уже не сидел на кресле, он сжался в углу, с ужасом глядя на Виктора.
- И ставлю Серый Предел между вами и теми, кому лишь предстоит умереть...
И тут - ударило еще сильнее. Контрапунктом. Заволокло сознание.
Провал, водоворот, вихрь, пламя...
Последние. Двое последних. Уже ощутивших его силу, уже догадавшихся, что даже им-не устоять. Пылающий лес, ливень льет с серых небес, но шипит, испаряясь, не в силах коснуться размокшей почвы. А он идет сквозь огонь - ему дана эта власть, даны силы противостоять всем стихиям.
И двое последних понимают это.
Небо больше не держит их, воздух подламывается под крыльями, и ливень прижимает вниз, и земля расходится под чудовищным весом чешуйчатых тел, и смертоносное пламя, так послушно испепелявшее врагов, теперь грозит взорваться в пасти.
Значит - они встретят его в человеческом облике.
Значит - и он настигнет их как человек.
Расплата. За тысячелетнее господство, за ярость и непреклонность, за нежелание поделиться хоть капелькой власти, за самомнение и гордыню.
Он выбран - и он станет знаменем новой эры. Вестником свободы.
Лес расступается, мелькает вдали полоска реки - и на берегу он видит последних. Мужчина и женщина, мужчина - в черных латах, женщина - в разорванной тунике. Ей досталось больше в скоротечные моменты схватки в небесах.
Мужчина в черных латах идет вперед, навстречу ему. Лицо наглухо закрыто решетчатым забралом шлема. Ладонь сжимает рукоять меча. В голосе усталость - но не страх и даже не ненависть. По крайней мере они умеют проигрывать достойно.
- Зачем ты преследуешь нас? Мы уходим. Мы уже на Тропе. Вы хотели свободы? Берите ее...
В словах есть правда, но время милосердия ушло.
- Вы уйдете в никуда. Ибо я - Убийца Драконов. Мужчина достает меч.
Может быть - он еще верит в победу. А может быть - ищет красивой смерти...
Это прошло. Так же быстро, как и началось, оставив лишь гудящую тяжесть в голове и слабость в руках.
***
Поезд покачивался на рельсах, за окном, утонувшая в лесах, тянулась незримая граница.
- Что со мной, а? - то ли мальчика спрашивая, то ли к себе обращаясь, сказал Виктор.
Вот только сын Предельника не знал ответа. А уж сам Виктор - тем более.
Однако паренек старался.
Казалось, что мальчик старательно подбирает слова, пытаясь высказать как можно проще нечто, ему прекрасно понятное и никогда не требовавшее объяснений.
- Маги живут в кланах, на берегу океана. Человеческие города им не нужны. Есть Стихийные кланы. Их четыре. Они главенствуют в мире.
- Понимаю. Это мне уже говорили.
- Есть кланы Звериные, - Ярослав дернул плечами. - Оборотни. Они способны перекидываться... обращаться в животных. Они слабее, но их сила тоже велика...
Он явно собирался продолжать. Много ли, мало ли знал сын несчастного Предельника - но сейчас это было явно чересчур. Из глубины вновь поднимались разрушительные видения - и огонь, и вода, и рушащиеся горы, и сметающие все смерчи. Виски рвануло болью - на миг показалось, что голову насквозь пронзила стрела.
Взмахнув рукой, Виктор заставил паренька замолчать.
Дальше идти нельзя. Все, вбираемое тобой, отражается в памяти, словно в кривом зеркале, собирающем жгучий жар солнца. Нельзя брать сразу и помногу. Слишком велик соблазн - сразу, от первого "знатока" узнать все потребное, получить все готовеньким. Что-то хранило Виктора... или, может, очутившегося рядом.
- Владыка... - Мальчик явно забеспокоился, молчание Виктора затягивалось.
- Все хорошо. - Виктор сглотнул ставший в горле комок. - Вы мне и впрямь помогли. Я благодарен твоей семье за помощь.
Может быть, Ярослав и почувствовал ложь в его словах. Но преклон