Линия грез
К списку книг
ир развернулся к экрану. Работа пока представляла для него
интерес, и легкое раздражение мгновенно исчезло.
- Артур Овальд... человек... мужчина... подданство - Эндория.
Эндория!
- Ну и занесло его, - Анна села к параллельному пульту. - Писака,
наверное. Журналист.
- Много воронья налетело, - с готовностью согласился Чен. - Реальный
возраст - двенадцать...
- Мальчишка, - Хорн позволила себе легкую улыбку.
- Матрица снята... ха! В двенадцать... Оживлений - не было. аТан
оплачен.
- Везунчик, - Хорн даже причмокнула губами. - Может прядку у него
отрезать? На удачу?
Чен напрягся и пошло сострил. Хорн поморщилась. Говорить скабрезности
Владимиру не шло. К тому же о детях.
- Второй сигнал, - почувствовав, что его шансы на полночный секс
упали, затараторил Чен. - Кей Овальд. Человек. Мужчина. Подданство -
Эндория. Спорим на чашку кофе - брат?
- С тебя кофе. Реальный возраст - тридцать пять. Матрица снята в
тридцать пять. Оживлений не было. аТан оплачен. Видимо, их корабль
накрылся. Это его папаша, Чен.
- Не обязательно, - без особой убежденности отозвался Владимир. -
Анна, займешься реаниматорами?
Хорн посмотрела на него, собираясь высказаться о безалаберных
сотрудниках, рискующих потерять и льготный аТан, и хорошие бабки. И
промолчала. Владимир был так молод... и так задорно глуп...
- Любопытство погубило кошку, Влад, - сказала она, вставая. Позже,
идя по коридору в блок молекулярных репликаторов, Анна подумала, что через
эту стадию прошли все. Первую тысячу смертей довольно интересно наблюдать.
Потом понимаешь - все они похожи друг на друга...
Оставшись в одиночестве Чен вынул из кармана крошечный чип. После
полуминутной возни подключил его к центральному компьютеру. Оставалось
решить, с кого начать просмотр...
Технология, во всяком случае та, которая была ему доступна, позволяла
снять данные зрительного и слухового анализатора погибшего. Получался
фильм - немного странный, но увлекательный. Совесть Владимира не мучала
никогда. Он, в конце-концов, оживлял этих людей! Почему бы им не
поделиться толикой воспоминаний?
- Начнем с папашки, - решил он.
...Вопреки мнению Кертиса Ван Кертиса его служащие широко
практиковали "гляделки" - давний и невинный термин. Порой их интересовали
не только последние минуты клиентов.
Чен выделил в общем массиве информации три последних дня из жизни Кея
Овальда. Потом включил экран. Наугад.
Изображение было сумбурным - как обычно. Отдельные детали - предельно
яркие, контрастные, все остальное - статично и размыто. Капризы памяти...
Кей Овальд шел с кем-то по лесу. Потом, очень резко, вышел к берегу
моря. Потом - к изгороди из густого кустарника. Разнообразная планета,
Эндория... Спутник Кея был вне поля его зрения, разговора они практически
не вели, и Владимир переключился на последние сутки. Поединок с булрати,
равно как и множество других событий, остался для него неизвестным.
- Давай ляжем спать? Груз мы проверили... - глядя в лицо Кея сказал
темноволосый мальчик. Сын, конечно. При мысли о долгих часах, заполненных
инвентаризацией коробок и контейнеров, Чену захотелось отключить экран.
Однако он добросовестно пронаблюдал, в разные ли постели легли мужчина и
мальчик, после чего, грызя ноготь, включил воспроизведение последних
минут.
Здесь его любопытство получило богатую пищу. Режиссеры Кертиса могли
быть довольны: Владимир Чен смотрел зрелище космической катастрофы три
раза подряд. На бис он дважды увидел те же события глазами Артура. Эта
запись, однако, была чуть короче, и следовательно - гораздо менее
интересна.
Поразмышляв немного об