Лукьяненко Сергей - книги бесплатно скачать - Текст книги "Лабиринт отражений" страница №142

Лабиринт отражений

К списку книг

имерно так я представляю
себе отмычку.
Вика ждет, она уже заинтригована.
Я тереблю проволокой в чужом замке. Конечно же, он поддается. Так
ведь было задумано. И мы входим.
Это большая трехкомнатная квартира. На вешалке - одежда, плащи,
куртки. К стене прислонен детский велосипед. Обувь раскидана вдоль стены.
Я подаю Вике тапочки, переобуваюсь сам, и говорю:
- У них принято переобуваться. Семья большая, четверо детей,
натаскали бы грязи. И полы холодные...
Вика молчит, она приняла правила игры.
Заглядываем на кухню. Старенький польский гарнитур, еще советских
времен. Очень-очень много банок с приправами, каких-то солений, варенья в
банках. На плите - горячая кастрюля с борщом, сковорода с котлетами. В
окнах - тихая зеленая улочка, и Вика мгновенно прилипает к окну. На
площадке галдят дети, женщина выгуливает у самого подъезда старого,
медлительного пуделя.
- Кто здесь живет? - спрашивает Вика.
- Я знаю их только по именам. Виктор Павлович и Анна Петровна.
Старшая дочка - Лида, заканчивает школу. И трое пацанов - Олег, Костя,
Игорь.
Поколебавшись, добавляю:
- Пуделя зовут Герда. В общем-то, я не люблю, когда собак называют
человеческими именами. Но они так захотели.
- А что за город?
- Витебск. Кажется, Витебск.
Вика становится ко мне спиной, строго говорит:
- Не суйся на глаза.
С минуту она разглядывает кухню, выскочив из виртуальности. Потом,
погрузившись обратно, поворачивается ко мне, и спрашивает:
- Так - везде?
Я киваю.
- Хозяев нет дома, но квартиры живут, - шепчет Вика. - Рубашка на
спинке стула, игрушки, разбросанные по полу, капающий кран и мусор,
заметенный холостяком под диван... Так?
Молчу.
- Ленька, а ты - нормальный? - тихо спрашивает Вика. - Я строила
горы, где нет, и не должно было быть людей... тоже странно, наверное. Но я
не очень люблю людей.
- Не ври, - прошу я.
- А ты построил дом, в котором никогда не будут жить. Нет, дом, где
почти живут. Дымящаяся трубка в пепельнице и горячий чайник на плите...
Панельная "Мария Целеста". Зачем, Леня?
- Я не вправе был их селить по-настоящему. Придумывать характеры и
лица, горе и радость. Пусть так... только вещи. Они тоже могут многое
рассказать.
Мне все кажется, что она не понимает. Не может понять до конца, и я
говорю, взахлеб, торопливо:
- Ниже этажом живет парнишка, меломан. Он из Подольска. Иногда он
увлекается и включает свой магнитофон так громко, что приходится стучать в
пол. Но он неплохой парень, он сразу делает тише. У него отличная
коллекция, там и кассеты, и винил, и сиди-диски. Всего понемногу. Больше
винила, он сейчас копейки стоит, никому не нужен, а у него проигрыватель
"Вега", старый, но неплохо крутит. А на шестом этаже такой странный тип,
он, кажется, инженер, работает на тульском заводе, раньше делал оружие,
сейчас - всякий ширпотреб. Мечтает писать любовные детективы, придумал вот
такой жанр... Он их и пишет, печатает на машинке по вечерам, но никому не
показывает. Сам понимает, что плохо выходит, редкий такой тип графомана,
безобидный. Я иногда брал его рукописи, смотрел, это и вправду ерунда, но
добрая такая, наивная, ему надо было родиться в восемнадцатом веке...
Вика не отвечает, и я продолжаю, уже понимаю - ошибся, и не надо было
показывать ей эту пустую квартиру, а тем более - говорить о других, ей не
понять эту странную блажь, этот бред, который я строил два года...
- На третьем этаже - старушка, одна в трехкомнатной, ей тяжело
живется, я знаю. Тем более, она откуда-то с Украины, из Харькова, кажется.
Телевизор включает, только когда идет мыльная опера, и то делает яркость
послабее - думает, что так тока меньше уходит и кинескоп не портится... Но
она боится пускать постояльцев или разменивать