Лукьяненко Сергей - книги бесплатно скачать - Текст книги "Лабиринт отражений" страница №156

Лабиринт отражений

К списку книг


- Минута... и станет так!
Не знаю, возможно ли это. Я не знаю своих сил. Даже не знаю, откуда
они появились.
Но они верят.
- Чего ты хочешь, дайвер? - кричит Урман. Рейд отталкивает его,
ревет:
- Условия!
Может быть, я немножко угадал с налогами?
- Вы прекращаете охоту.
Перед ними - чудо. Но им есть, что терять.
Урман и Гильермо переглядываются, директор "Аль-Кабара" кивает.
- Мы снимаем свои обвинения, Джордан, - говорит Вилли. - Не стоит...
привлекать "Интерпол".
Он едва уловимо кивает мне. Значит, пугали?
Ложь. Везде - ложь.
Краем глаза я вижу, как по улице приближаются люди. Простые граждане
Диптауна, теперь, когда оцепление повержено, они могут удовлетворить
любопытство.
Пускай смотрят.
Джордан берет Дибенко за плечо, слегка встряхивает:
- Вы слышали? Операция прекращена! Всё! Отключайте свои системы!
Значит, здание замораживал Дмитрий? У полиции силенок не хватило?
Человек Без Лица отмахивается от комиссара. Он смотрит лишь на меня.
Ему, единственному, наплевать на мои угрозы. Не потому, что он не верит в
них, и не потому, что готов потягаться с американским правосудием,
насквозь пронизанным компьютерными технологиями.
Он не готов отказаться от чуда. Как-никак, мы земляки. Обоим высшая
идея вывихнула мозги - пусть и в разные стороны. С туманной маски
доносится шепот:
- Ты предаешь весь мир...
- Я его реабилитирую.
- Ты не хочешь делиться, дайвер. Ты получил свою награду... и предал
нас. Ладно. Не забудь забрать Медаль. Будет, чем оправдываться.
Я вспоминаю склад, коробки с софтом, стол, на котором осталась медаль
вседозволенности.
Тянусь - сквозь расстояние, которого больше нет. И тяжелый жетон
ложится в мою ладонь.
Секунду я разглядываю его. Белый фон, и радужный шарик. Паутина сети,
окруженная невинностью и чистотой.
- Это твое, - говорю я, и бросаю медаль Человеку Без Лица. Жетон
касается черной ткани плаща и прилипает. Красиво... - Я этого не
заработал. А ты... ты создал глубину. И не повторяй, что не мог это
сделать. Смог. Сам. Спасибо. Но не думай, что мы тебе чем-то обязаны. Этот
мир будет жить, будет падать и учиться вставать. Он не заставит говорить
того, кто хочет молчать. Не заткнет рот тому, кто хочет говорить. И, может
быть, станет лучше...
Я поворачиваюсь, и иду к своему дому.
Дибенко так и не отключил программы, сковавшие здание алмазной
коркой. Но я не собираюсь его о чем-то просить. Дергаю дверь - и вхожу в
подъезд, сияющий, словно пещера чудес Алладина.
Вот только за моей спиной иллюминация гаснет, сходит на нет. Я рву
чужую программу, отвоевывая у нее шаг за шагом.
Поднимаюсь. Всего лишь две с половиной сотни ступенек.
За каждой дверью - шорохи и шум. Мой нарисованный мирок оживает,
когда я прохожу мимо. Вслед несутся обрывки музыки и невнятный шум
разговоров, звон бьющегося стекла и ритмичный стук молотка, шлепанье босых
ног и визг дрели.
Даже не вспомнить сейчас, когда и что я программировал, окружая себя
несуществующими соседями. Странный я тип. Как и все люди...
Я знаю, что в силах удалить всю заморозку сразу, одним усилием. Но не
делаю этого. Пусть будет путь вверх медленным, шаг за шагом. Сметая со
стен фальшивый блеск, пробуждая жизнь в пустых квартирах. Никогда больше я
не войду в этот дом.
Хныканье ребенка и гул неисправного крана, лай собаки и звяканье
бокалов. Мне нечего запоминать, и не о чем грустить. Это были мои костыли,
но я научился ходить сам.
Последний изгиб лестницы, останавливаюсь на миг перед дверью,
сложенной из алмазных зерен. В каждой песчинке - мое крошечное лицо. Одно
из многих лиц, которые я надевал в глубине.
Дышу на дверь - алмазы тускнеют, меркнут, превращаясь в льдинки,
стекая каплями воды. Поплачь за