Фальшивые зеркала
К списку книг
м, конечно... водить девочек в бары,
хорошо одеваться, оплачивать дорогой лицей... в обычной школе ему делать
было нечего.
-- Он просил тебя помочь? -- Падла нахмурился.
-- Да. Не деньгами, конечно. Он просто искал, чем заняться в глубине,
не мог уже без нее жить. Способностей к математике у него не было.
Дайвер -- отличный, от Бога. Хакер... хакер фиговый. Хотел заняться
дизайном, и тут я мог бы ему помочь.
-- И что? -- спросил Чингиз.
-- Я на тормозах все спустил. Некогда мне было ему помогать. Решил,
что вполне проживет пацан без виртуальности, еще здоровее будет. А он
уже не мог прожить, значит. Хоть и дайвер.
-- Никто из нас не может... -- Чингиз поднялся, отошел, открыл
холодильник под стойкой бара. Вернулся с бутылкой водки. Пат, не ожидая
просьбы, притащил два пакета с соком.
-- Правильно, -- сказал Падла. Отставил пиво.
Я помолчал, глядя, как Чингиз разливает по крупным, граммов на сто
рюмкам, дорогую датскую водку. Пат молча налил всем сока.
-- Тебе плеснуть? -- спросил мальчишку Чингиз.
-- Да. Так ведь положено?
Нормального тинэйджерского энтузиазма от легальной выпивки Пат не
проявлял. Или очень хорошо сделал вид, что это ему не нужно.
Мы подняли рюмки, Пат, присевший у стола на корточках, потянулся было
чокнуться, с явным проблеском энтузиазма, но вовремя спохватился и,
ойкнув, убрал руку.
-- За хакера Романа, умершего как положено хакеру, -- сказал Падла.
Посмотрел на меня.
-- За дайвера Ромку, который остался дайвером, -- сказал я.
-- За человека, который ушел, -- коротко сказал Чингиз.
-- Пусть глубина к нему будет доброй. -- Пат неуверенно посмотрел на
Падлу, потом -- на меня.
Я кивнул.
Мы выпили.
-- Нельзя прожить жизнь за другого человека, -- сказал Чингиз. --
Леонид, не убивайся.
-- Прожить-то можно, ясен пень, -- буркнул Падла. Занюхал рюмку
рукавом халата. -- Только это значит украсть у него жизнь, а что в этом
хорошего?
Я промолчал. Они оба правы. Только где-то есть еще одна правда. Что
каждый друг, умер ли он в глубине или по-настоящему, -- это твоя вина.
-- Похороны завтра, -- неожиданно сказал Падла. -- Леонид, ты
пойдешь?
Я покачал головой.
-- Нет.
-- Чего так? -- спросил Падла.
-- Я его знал лишь в глубине. Он там -- живой. До сих пор. Пусть даже
глубина его и убила...
Чингиз пристально посмотрел на меня:
-- Ой ли? Не виртуальность нажимала на спуск. Ей нажимать нечем.
Леонид... подумай о такой штуке... твоего друга убили из оружия,
существование которого прежде считалось немыслимым.
-- Да. Пат уже это говорил.
-- Пат -- умница, конечно. А второй шаг ты сделал?
Я недоуменно посмотрел на него.
-- Леонид, если ты подойдешь к маленькому офису на окраине Москвы...
ну, с целью поживиться канцелярскими скрепками и спереть обмылок в
туалете... а охрана наставит на тебя лазерные пистолеты. Что ты
подумаешь?
Он был очень серьезен.
И я вдруг почувствовал дрожь. Стадо пьяных мурашек, пробежавших по
коже. Словно открыл дверцу шкафа и обнаружил в своем единственном
приличном костюме скелет.
-- Это были очень серьезные файлы... -- сказал я. -- Настолько
серьезные, что, помимо привлечения для охраны лучшей фирмы виртуального
оружия, были использованы какие-то уж совсем секретные разработки.
Военные... правительственные...
-- Или корпоративные, -- мягко поправил Чингиз. -- Все-таки
способность к сохранению тайны куда выше у нормальной, жесткой,
ориентированной на прибыль корпорации. Всякие ЦРУ и ГРУ идут следом.
-- Что может быть серьезнее такого оружия, Чингиз? Это само по себе
-- взрыв невиданной силы. Изменение всего общественного отношения к
компьютерам, к глубине! Что может быть более важно?
Чингиз и Падла переглянулись.
-- Это тебе выяснять, дайвер, -