Фальшивые зеркала
К списку книг
очень, очень редко встречались люди, способные выйти из глубины
в любой момент, -- говорю я тоном Мальчиша-Кибальчиша, который выдал
буржуинам главную военную тайну за пачку печенья и ложку варенья. -- Их
называли "дайверами". Их было мало, и работа их очень ценилась...
...Еще бы не ценилась! Когда добропорядочный семьянин попадал в
Висячие Сады Семирамиды, оплатив пребывание на месяц вперед, когда
тинэйджер, с папиной "визой" на пару недель убегал в Лабиринт Смерти,
когда новоявленный нувориш устраивал в виртуальности индивидуальный
пыточный зал для нарисованных коллег по бизнесу, -- это очень плохо
кончалось. Одно дело, если было, кому сорвать виртуальный шлем, вызвав
тем самым легкий психоз, но все-таки вытащив человека из глубины.
А если это было некому сделать?
Мы были стражами на грани настоящего и выдуманного мира. Теми, кто
никогда не терял связи с реальностью. Кто мог уговорить, успокоить,
утешить и узнать настоящий адрес -- чтобы потом, в реальном мире,
взломали дверь и оттащили от компьютера высушенного жаждой, гадящего под
себя, утонувшего в сладостном сне человека...
Это была одна грань. Хорошая. Добрая. За нее нас любили все.
А еще были фирмы, которые сообразили, что в виртуальном мире куда
удобнее заниматься интеллектуальным трудом. Они строили своим
сотрудникам роскошные офисы, стоившие копейки... они нанимали опытных
хакеров для охраны этих офисов...
А глубина жила по своим законам. И почти неуловимый ляп в чужой
программе, дырочка в защите, на поиск которой лучший программист
потратил бы месяцы работы, для дайверов были просто-напросто видны. В
виде двери в стене, дыры в заборе, приоткрытой форточки, слишком широкой
решетки.
Не знаю, чем мы за это платили. Головной болью, мучительными
приступами мигрени -- это пусть те, кто никогда ее не испытывал, считают
мигрень болезнью истеричных пресыщенных дамочек... Иногда -- инсультами.
Часто -- психозами, депрессиями, суицидами. Наши мозги горели в огне,
работая с тем стопроцентным КПД, которого нет и не было в мире.
И мы ломали программную защиту, даже не понимая, как это делаем.
Может быть, потому больше всего дайверов было из России? Мы ведь
привыкли... так вот... на халяву. Не уметь, но делать. Не работать, но
получать...
Это была та сторона дайверов, из-за которой мы таились...
-- Лафа... -- коротко говорит Илья. -- Но я это знаю. А Храм?
Мною все больше и больше овладевает беспокойство. Что-то не то.
Что-то не так. Именно в нем, уже полгода как моем коллеге -- а полгода в
глубине куда больше полугода в реальном мире...
-- Два года назад лафа кончилась, -- резко говорю я. -- Напрочь.
Во-первых... люди перестали тонуть. Дип-программа погружала в глубину,
но теперь это было контролируемое погружение. Словно ты прыгнул в воду
на "тарзанке". Через сутки, ровно через сутки, плюс-минус десять минут,
все возвращаются в реальный мир.
-- У меня еще никогда не выходило сутки просидеть, -- мрачно сообщает
Илья. Отпивает пива, морщится. -- А ломать чужие сервера?
-- Дайверы перестали видеть дыры в программах, -- говорю я. И
ухмыляюсь, словно испытываю глубочайшую радость от этого факта. -- Они
могли входить и выходить из глубины в любой момент, не ставя таймера. И
еще -- ограничение по времени в двадцать четыре часа на них не
действовало. Только... это все ерунда. Работы у них не стало. И дайверы
передохли. Пошли заниматься всякой фигней.
-- Блин... жалко, -- похоже, Илья и впрямь не знал всех деталей
недолгого взлета и падения дайверов. -- А почему так вышло?
-- Неизвестно.
Ответ достаточно короткий, чтобы исключить длинные расспросы.
-- А Храм?
Я вздыхаю. Абсолютно искренне. Это тоже часть того, что лежит на моей
душе.
-- Когда м... хм. Когда