Почти весна
К списку книг
кинувшись на скамейке, я прикрыл глаза. До
появления Виктора оставалось восемь минут. Последняя часть моего
задания -- испортить его впечатление от сегодняшнего вечера.
Повторение таких встреч нежелательно...
Он вышел из подъезда, что-то весело насвистывая. Быстрым и
уверенным шагом прошел мимо. Я знал, куда он спешит -- к автобусной
остановке. И даже помнил номер автобуса, на котором Виктор поедет
домой. Но вначале нам предстоит короткая встреча.
Догоняя его, я вынул из ноздрей фильтры. Так, привычка быть во
всеоружии в ответственные моменты.. Виктор был старше меня на пять лет
-- другой вопрос, что физически я развит куда лучше.
Сокращая дорогу, Виктор шел через парк. Там, на узкой темной
аллейке с шуршащей под ногами листвой, я его и догнал.
Когда нас разделяло несколько шагов, Виктор резко обернулся.
Окинул меня оценивающим взглядом и произнес:
-- Что, есть вопросы?
Я кивнул.
-- Есть. Доволен сегодняшним вечером? Он даже не успел удивиться.
Кивнул, молча принимая мою осведомленность за аксиому. И ударил,
целясь в лицо, сильно, но не так быстро, как требовалось.
Приседая, уходя от удара, я вдруг понял -- он не врет. Он доволен.
Его вполне устраивает происшедшее. Он доказал самому себе свое
превосходство над кузеном и давним соперником. Его самолюбие спасено.
А все слова, произнесенные час назад, -- сор, словесная шелуха,
стандартный прием.
На этот раз, правда, сработавший благодаря моей помощи.
Я осознал все это, подныривая под его руку, коротко и быстро
размахиваясь. И удар, замысленный как символический, вышел
полновесным. В челюсть, в плотно сжатые губы, в довольное, уверенное
лицо.
Стиснутая в моем кулаке пластиковая ампула лопнула, выпуская
облачко бесцветного газа. Виктор судорожно глотнул и повалился на
землю.
Я стоял над ним, потирая саднящие пальцы. Такого удара хватило бы
и самого по себе, без наркотика. Но газ давал гарантию, что Виктор
проваляется в дурманящем сне не меньше получаса. Впечатление от
сегодняшнего вечера надежно испорчено. А мне большего и не надо.
-- Зато у тебя хорошие гены, -- вполголоса сказал я. И нажал на
часах кнопку вызова.
За мгновение до того, как я коснулся кнопки, над деревьями парка
возникла полусфера темпорального зонда.
Башня из кубиков устояла. Мир не изменился. Во всяком случае, мой
мир и мир Эдгара. Мы снова сидели в его коттедже и пили горячий кофе.
-- Если какие-то изменения и произошли, -- философствовал Эдгар,
-- то они и должны были произойти. Так что не вздумай себя винить.
--Я и не собираюсь.
-- Помимо всего прочего, мы совершили великий эксперимент. Обидно,
что о нем никто и никогда не узнает.
Я кивнул. И вытащил из кармана генетическое заключение.
-- Эдгар, штамп по-прежнему красный.
-- Конечно. Бумага была с тобой, изолированная темпоральным полем
зонда. Это осколок прошлой реальности. Запроси повторное заключение.
Нагнувшись над видеофоном, я набрал номер генетического центра.
Сообщил свой шифр и попросил выдать на экран копию.
Как ни странно, я почти не волновался. Эдгар нервничал гораздо
сильнее. Несколько секунд в архивах шел поиск. Затем появилось
изображение.
-- Штамп зеленый, -- тихо сказал Эдгар. -- Поздравляю, Миша. Я
свое обещание выполнил.
"Разрешено. Генетический контроль". Обезличенная, обтекаемая
формула. Право на счастье, право на полноценность. Признание нас с
Катей нормальными людьми.
Я даже не мог радоваться. Я смотрел на зеленый штамп как на что-то
само собой разумеющееся. Неужели, побывав во вчерашнем дне, перестаешь
радоваться дню завтрашнему?
-- И я сдержу свое обещ