Восьмой цвет радуги
К списку книг
.
Белый мраморный куб, на котором стоял знак Радуги, казался в ее свете
желто-шафрановым. А загорелое лицо чужака, наоборот, сделалось светлым.
- Дени?
Нельзя сказать, что они были хорошо знакомы: люди Крепости не заводят
друзей среди Летучего Народа. Но когда в училище привели экипаж нескольких
турбокондеров - продемонстрировать им военную силу Крепости, то именно
Родэк был сопровождающим Дениса.
- Что ты здесь делаешь? - давая волю гневу, воскликнул Родэк.
- Хотел разобраться... как светится эта штука.
Денис с непринужденной улыбкой похлопал по оранжевой полосе Знака.
- Пойдем.
Родэк почти вытащил его из комнаты. Быстро заговорил:
- В эту комнату запрещено входить вдвоем. Ясно? За нарушение меня
могут изгнать из Крепости.
- А меня?
- А тебя казнят, и это без всяких "может быть". Еще ни один чужеземец
не совершал такого кощунства.
На лице Дениса явственно отразилась паника.
- Но я не знал! Вы же никогда не объясняете прямо! Сказали бы, что
это связано с вашей религией, что это святыня.
- Это тебя не оправдывает. Между прочим, входить в нежилой дом тоже
запрещено, хотя это и меньшее преступление.
- Я не понимаю. Ведь ваши правители сами сказали, что мы можем
заходить куда угодно, даже если хозяев сейчас нет...
- Здесь хозяев не будет уже никогда. Вся семья погибла, защищая
Крепость, и этот дом - память о них.
Денис глухо произнес:
- Понятно. Кажется, я совершил осквернение могилы...
Они подошли к двери. Родэк вдруг коснулся лица Дениса и что-то
прошептал.
- Теперь тебя не заметят дозорные, - разъяснил он.
- Ты собираешься меня спасти?
- Да.
- Но почему? Ведь я...
- Ты не стал стрелять, когда узнал меня. Это во-первых. - Родэк
отвернулся, и закончил уже тише, словно для себя: - А во-вторых, мне
сегодня объяснили, что любой закон можно понимать по-разному.
3. ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ В КРЕПОСТИ
Дом начальника стражи был пуст. Инга обежала все комнаты, даже
заглянула в круглый зал, залитый изумрудно-зеленым и малиново-красным
светом Знака.
Никого.
И в низкой длинной пристройке бассейна было пусто. Неподвижную водную
гладь подсвечивали синим спрятанные в глубине светильники. Это было
красиво, и Инга даже задержалась на секунду, любуясь своим цветом.
Наверняка таинственный холодный оттенок выбрал Родэк, и ей почудился
отзвук его присутствия, сохранившийся со вчерашнего дня.
Вернувшись к брату, скучающему у дверей, Инга лишь развела руками.
- Он еще не возвращался.
- Это я и без тебя вижу, - насмешливо сказал Полак. - От ясновидящей
сестры я ожидал большего.
Хуже нет, когда брат и сестра имеют разные цвета. Полак был желтым -
профессиональный критик и оппозиционер, та редкая, но необходимая
закваска, которая не дает жизни застояться. Инга же принадлежала к синей
полосе - не менее редкой, но гораздо более спокойной. Экстрасенсорное
знание обязывает к сдержанности... Вот и сейчас Инга ответила бесстрастно:
- Полак, я чувствовала его возвращение. А потом он экспонировался, и
с этим я ничего поделать не могу.
- Сама научила... Подождем?
- Конечно.
Они поднялись по лестнице на второй этаж. Тут было три комнаты, но в
двух давно уже никто не жил: у Родэка никогда не было братьев и сестер.
Комната его была аккуратно убрана, разбросанные обычно по столу книги
стоили на полках, постель застелена, а лежащие всегда в центре комнаты
спортивные маты заняли гораздо менее почетное место в углу.
- Пожалуй, только раз в год Родэк наводит у себя порядок, - озираясь,
сказал Полак.
- Для тебя нет и этой причины.
Инга бесцеремонно уселась прямо на кровать. Законы Крепости всегда
были либеральны в вопросах "своего" и "чужого", а они с Родэком к тому же
были друзьями. Инга была его ровесни