Хозяин дорог
К списку книг
равила твои -- но никому не дано их
менять.
Улегшись под деревьями, рядом с тонко журчащей нитью родника, я
настроил бинокль. И стал разглядывать чужую Дорогу, пересекающую
Оазис. Где в ней начало, а где конец? Один Властелин ведает. Но не зря
же он так упорно отговаривал меня от ночлега в Оазисе.
Я ждал.
Солнце упало к горизонту, торопливо перекрашиваясь в розовый, а
затем и в красный цвет. Наступал вечер, от песка почти мгновенно
потянуло прохладой. Резко континентальный климат... Такая Дорога.
Но в Оазисы не приходят ночью.
Я коснулся черной кнопки на шероховатом пластике бинокля.
Инфракрасный режим. Опять непонятное слово. Но очень простой смысл --
можно видеть в темноте.
Темнота стала синеватым туманом. Песок пустыни -- ровной зеленой
гладью. Бетонная лента Дороги -- оранжевой полосой. А по ней медленно
двигалась красная точка.
Человек. Путник, спешащий к Оазису.
-- Чем он не угодил тебе, Властелин? -- прошептал я. -- Или... и
это Носитель Дара?
Ветер пустыни, уже не горячий, холодно-льдистый, стегнул меня по
щекам. Звезды в безлунном черном небе начали затягивать тучи. Опережая
их, упали на песок первые капли дождя. Деревья недовольно зашумели.
-- Не по правилам, Властелин, -- усмехнулся я. -- Паникуешь...
Красная точка упорно двигалась к Оазису -- по скользкой, мокрой
Дороге, сквозь черно-синюю сеть дождя.
Я встал с колючего песка, спрятал бинокль в футляр. Вынул меч,
пристроил его в поясной петле. Когда дерешься среди деревьев, это
гораздо удобнее.
Но уже через минуту я понял: драться не придется.
По дороге шел мальчишка. Его и подростком-то назвать было нельзя
-- лет десять, не больше. Мокрая одежда из тонкой светлой ткани
облепила худенькое тельце, и я поежился, представив эффект такого
компресса. Но пацан словно и не обращал внимания на холод -- шел,
запрокинув голову и жадно ловя открытым ртом дождевые капли.
-- Из родника можно напиться куда быстрее, -- негромко сказал я,
когда он подошел поближе.
Мальчишка мгновенно остановился. Взглянул на меня -- быстро, чуть
настороженно. И ответил с едва заметной тенью смущения:
-- Говорят, от дождевой воды быстрее растешь... -- Говорят, от нее
легко простываешь, -- в тон мальчишке ответил я.
Пацан кивнул. Провел рукой по бедру -- и я вдруг увидел
направленный на меня пистолет. Большой, тяжелый, абсолютно неуместный
в детских руках.
-- Это моя Дорога, -- с едва заметным вызовом сказал он.
-- А это -- моя. -- Я кивнул в сторону своей. Мокрой, глянцевито
поблескивающей в полутьме.
-- Общий Оазис? -- Мальчишка просиял. Пистолет он теперь держал за
ствол, будто собирался заколачивать им гвозди.
-- Да. Мир?
-- Мир...
Мальчишка подошел ко мне вплотную. Все с той же нерешительной
робостью и полным пренебрежением к ливню.
-- Вы один на Дороге?
Я кивнул.
Мгновение поколебавшись, мальчишка засунул пистолет за пояс.
Тонкий кожаный ремешок тут же съехал под тяжестью оружия.
-- Он не заряжен. У меня давно кончились патроны. Голос дрогнул,
словно мальчишка уже пожалел о своих словах.
Я медленно вышел из-под ненадежной защиты деревьев. Дождевые струи
хлестнули по плечам, волосы мгновенно слиплись мокрыми прядями.
Осторожно, стараясь не делать быстрых движений, я тронул мальчишку за
плечо.
-- Оазис очень маленький. Здесь нет опасных зверей, я проверил.
Он кивнул -- но все еще неуверенно. -- Страшно одному в пути? --
тихо спросил я.
Мальчишка вздрогнул. И прижался ко мне.
Палатка была маленькой, но для двоих это оказалось скорее
преимуществом. Костер горел прямо перед входом, его тепло разгоняло
ночной холод. Редкие капли, пробившиеся сквозь ветви деревьев,
бессильно барабанили по непромокаемой ткани, шипели, падая на
догорающие угли.
-- А