Спектр (каждый охотник желает знать)
К списку книг
т, будущая гордость земной лингвистики, была мертва.
Подошел Клим, постоял, глядя на Ирину. Сказал:
- Кханнан метнул заточенный рыбий хребет. Очень твердая кость, мы сами ее используем для поделок…
- И он мог сам сделать дротик? - спросил Мартин, так и стоя на коленях рядом с мертвой девушкой.
- Легко. Ласты кханнана очень ловкие, на концах делятся на рудиментарные пальцы. Рыбу сожрал, хребет обточил о камни. Через тысячи лет это будет разумная раса… наверное.
- Зачем? - Мартин посмотрел на Клима. Обвел взглядом мрачную молчаливую толпу. - Эти твари нападают на людей?
Клим покачал головой:
- Никогда такого не было. Никогда. Но несколько кханнанов потерялись или убежали… они могли одичать…
- И напасть на девушку, стоящую в толпе людей? - Мартин засмеялся бы, не будь все так трагично. - Клим, он вел себя как наемный убийца… или как науськанный пес… не важно. Его кто-то послал!
Клим только развел руками. Пробормотал:
- Пусть нас называют фашистами, но отныне мы будем убивать любого кханнана, приблизившегося к поселку…
Мартин встал. Ему было безумно жалко девчонку. Еще никогда с ним не случалось такого чудовищного фиаско.
- Мы похороним тело, - сказал Клим. - У нас есть для этого специальный канал… тут иначе нельзя, Мартин…
Мартин кивнул. Клим помялся и добавил:
- Обычно мы делим одежду и вещи умерших между собой, все-таки ресурсов не хватает, но если ты хочешь забрать их…
- Я посмотрю ее вещи, - сказал Мартин. - Возьму что-нибудь для родителей, а остальное… - Он посмотрел на босые ноги топчущейся рядом индианки. Продолжил: - Я понимаю. Поступайте согласно своим обычаям.
Смотреть на то, как люди, пусть даже искренне переживающие смерть Ирочки, станут ее раздевать, Мартину не хотелось. А еще большее отвращение внушала мысль, что это красивое тело, еще четверть часа назад вызывавшее у всех мужчин вполне одинаковые эмоции, будет сейчас беззастенчиво обнажено. Его щека еще помнила тепло девичьей груди, шокирующее тепло мертвого тела.
Мартин отошел в сторону, но не выдержал - обернулся.
Слава Богу, мужчины от Иры отошли. Остались только женщины, собравшиеся в тесный кружок. Они возились недолго - мелькнули в чьих-то руках шорты цвета хаки, беленькие трусики, выскользнула из толпы женщина с окровавленной футболкой - и стала торопливо полоскать ее в воде канала.
В голове проплыла вялая мысль, что есть в этом дележе имущества что-то от каннибализма, но Мартин слишком хорошо понимал, как трудно выжить и сохранить человеческий облик на чужой планете. Он отвернулся, присел у канала, с остервенением стал мыть руки и лицо, оттирая пучком водорослей даже не кровь само воспоминание о живом и мертвом тепле на своей коже.
- Мартин. - К нему подошла индианка. Уже в кроссовках. Протянула на мокрой ладони жетон путешественника и цепочку с маленьким серебряным крестиком. - Это надо вернуть родителям.
- Нет, в этом надо похоронить… - начал было Мартин, глядя на крестик, но замолчал. - А, ладно. Спасибо.
- Не сердитесь на нас, - сказала индианка.
- Я не сержусь, - ответил Мартин.
Вслед за индианкой подошел Клим. Сел рядом, печально посмотрел на Мартина. Спросил:
- Она хоть что-нибудь сказала?
Мартин сбросил рюкзак, полез в боковой карман за мылом. Покачал головой:
- Ни единого звука.
5
В Столицу Мартин вернулся после наступления темноты. Помогал маяк непрерывные вспышки хоть и раздражали, однако давали ориентир. Нелегко, наверное, засыпать в палатке под разноцветные всполохи… но к чему только не привыкнешь. Да и был от маяка еще один прок, который Мартин оценил, лишь подойдя к палаточному городу, - маяк заменял фонари. Приноровившись, можно было вполне сносно передвигаться в ритме красно-зелено-белого стробоскопа. Экономить батарейки не требовалось, но Мартин погасил фонарик, чтобы не выделяться.
Ночью поселок казался куда более обитаемым, чем днем. Скользили между палатками тени тех Чужих, которые от прир