Спектр (каждый охотник желает знать)
К списку книг
в противоположном углу мужчина типично еврейской внешности так подчеркнуто не смотрел в сторону молодежи, что было ясно - ему от парней уже досталось. Разумеется, досталось словесно - на территории Станции никто и никому не мог причинить физического вреда. Судя по напряженным лицам остальных путешественников, парни достали уже всех.
Мартин молча встал у пепельницы и закурил.
Разумеется, молодежь обратила на него внимание. Тут же один встал, подошел, жестом попросил у Мартина сигарету и закурил.
Мартин разговора не начинал.
- Скажите, доро-гой, - громко начал парень, - ви знаете Голубые Дали?
- Я бывал на этой планете, - сухо ответил Мартин.
- И они таки действительно вам дали? - бездарно копируя "еврейский" акцент, спросил парень.
- Молодой человек, прекратите паясничать! - не выдержал еврей.
Парень радостно обернулся к нему:
- Что ви говорите? Ви антисемит? Или ви голубой?
Компания на диване радостно заржала. Эти ребята пытались достать окружающих в основном двумя темами - еврейским вопросом и гомосексуализмом.
Евреями они, как правило, не были.
Мужчина поднялся и быстро пошел к парню. Он выглядел достаточно крепким, чтобы навалять щенку по морде… если бы это было не здесь… впрочем, и здесь у парня имелось трое дружков… Мартин перехватил мужчину в двух шагах от его довольно лыбящейся цели. Крепко взял за руку, сказал:
- Возьмите сигарету.
- Я не курю. - Мужчина ответил не сразу, не отрывая от парня ненавидящего взгляда.
- А вы закурите, - попросил Мартин. - Сделайте мне одолжение. Любая физическая агрессия на Станции приведет к вашему исчезновению. Не знаю, куда вы исчезнете, но вас больше никто и никогда не увидит.
Мужчина сглотнул. Кивнул. Взял у Мартина сигарету, и они подошли к пепельнице.
- Так ви гой-лубые поц-аны? - продолжал кривляться юноша.
До Мартина даже не сразу дошло, что происходит. Парень провоцировал! Мартина, еврея, всех остальных, ожидающих своей очереди на прохождение Врат! Компании очень хотелось посмотреть, как кто-то исчезнет.
- Агрессия на Станции запрещена, - повторил Мартин скорее себе, чем молодому подонку или его жертвам.
- Стыдно, - коротко сказал ему еврей, неумело затягиваясь. - Вот за них… стыдно.
- Вы не стыдитесь, - попросил Мартин. - И не обижайтесь. Вы бы их пожалели лучше. Им же придется отсюда выйти. И рано или поздно они наткнутся на того, кто не поймет их специфическое чувство юмора. А на колониальных мирах нравы простые.
- О чем вы, гой-лубые? - продолжат парень.
- Видите, он начинает повторяться, - заметил Мартин. - Подобный стиль поведения существует лишь в Сети, где нет опасности получить по физиономии. Сейчас ребятам кажется, что они нашли еще одно место для безопасных издевательств над окружающими - Станции. Но за вход на Станцию надо платить. И игра словами здесь им не поможет.
- Таки вы антисемиты! - тупо повторил парень. - Да?
Мартин посмотрел на него еще раз. Попытался - как обычно это делал с фотографиями клиентов - представить себе душу человека, его внутренний мир, его мечты… смысл его жизни. Слабые места. Комплексы. Все те крошечные невидимые пружинки, что движут человеком.
У Мартина получилось.
Он заговорил. Так, как стал бы говорить перед ключником, убеждая того в ценности только что выдуманной истории.
Только теперь ему надо было убедить парня.
Мартин не сказал ни одного бранного слова. И даже не стал играть словами чего тот наверняка ждал.
Но, видимо, Мартину удалось задуманное. Парень побагровел, прошипел что-то нечленораздельное и замахнулся…
До лица Мартина долетел порыв ветра от кулака. Сам кулак исчез, как и его хозяин.
Троица на диване остолбенела.
- Это именно так и происходит, - любезно объяснил Мартин. - Вам не делают предупреждений. Вам все объясняли заранее… дорогие.
- Черт… - сказал мужчина. На лбу у него проступил пот. - Черт…
- На его месте должны были быть вы, - сказал Ма