Звезды - холодные игрушки
К списку книг
я спрыгнул с платформы. Седьмой зал был,
вероятно, в середине постамента. А постамент, я не сомневался, находится
в центре материка. И столб голубого света, бьющий из пола в купол,
пронзающий его, уходящий ввысь, был осью, вокруг которой крутится вся
жизнь Родины.
Здесь оказалось куда меньше людей. Не положено, наверное, слоняться
без дела в этом месте. У столба холодного голубого огня стояли две
фигурки -- я узнал Наставника Пера и Гана.
-- Мы не опоздали, Наставник? -- крикнула Катти. Вместо ответа тот
взмахнул рукой: "Подходите!".
От голубого свечения шел холод. Мне становилось все более неуютно и
страшно. Даже Катти и Таг нервничали, хоть и не им предстояло
отчитываться перед Мировым Советом...
-- Вовремя, -- обронил Наставник, когда мы приблизились. --
Здравствуйте, ребята. Здравствуй, Катти...
Гаг подмигнул мне, я неловко кивнул в ответ.
-- Хорошо выглядишь, Ник, -- похвалил меня учитель. -- Катти, ты
помогала ему одеться?
-- Да, Наставник.
-- Замечательно. Я начинаю думать, что ты могла бы справиться с
профессией модельера. Мне казалось, что ты обязательно используешь
ненужные аксессуары -- галстук, бант, что-либо подобное...
Катти опустила глаза.
-- Я использовала белый бант, Наставник. Ник сам его снял.
-- Значит, я прав, -- просто сказал Пер. -- Что ж, Никки, мальчик
мой, идем? Нехорошо заставлять Совет ждать. Но если ты волнуешься...
-- Нет, я готов.
-- Дай руку.
Я позволил ему взять мою ладонь. Наставник, ты думаешь, что это
касание наполнит меня уверенностью и прогонит страх? Ты ошибаешься, я
слишком серьезно болен. Я не вижу беды в невербальной коммуникации и не
испытываю от нее восторга.
Хоть я и Ник, но я уже чужой.
Взявшись за руки мы вошли в столб голубого света.
Мне казалось, что это будет какой-то аналог лифта, и мы начнем
подниматься вверх. Может быть на платформе, а то и просто в силовом
поле.
Но голубое свечение лишь обозначало зону мгновенного перемещения.
Большую и роскошную кабину. Команды здесь отдавал Наставник, я даже не
слышал управляющей системы.
Свет вокруг нас померк, сжался, размытые очертания седьмого зала,
лица Катти и ребят исчезли. Теперь казалось, что мы стоим во тьме -- так
ярко и празднично сиял мир вне зоны перемещения.
Ведомый Наставником за руку я вышел в зал заседаний Мирового Совета.
Стены не имели очертаний. Точнее они были слишком прихотливые, чтобы
понять их форму. Я скорее почувствовал, чем догадался -- зал Мирового
Совета расположен в голове статуи "аллегорического Наставника".
Мозаичный пол проходил где-то на уровне подбородка. Ну да... вот эта
чудовищная вмятина -- его нос, этот выступ -- полуоткрытый рот,
ребристый купол потолка -- волосы. Фигура была прозрачна лишь изнутри,
но и свет Матушки каким-то образом заливал помещение.
Я почему-то вспомнил баню.
Правда сама обстановка скорее напоминала ресторан. Сотня столиков, за
которыми сидели люди, в большинстве своем -- Наставники. Некоторые ели,
некоторые просто беседовали за флягой вина или чашечкой дымящегося кофе.
Отдельные группы оживленно спорили.
Здесь решаются судьбы Родины?
Как зачарованный я шел за Пером. Невольно задерживал взгляд на самых
живописных фигурах -- вытянувшемся на диванчике длинноносым, темнолицым,
узколобым, с могучими надбровьями человеке, лениво разговаривающим с
присевшим перед ним на корточки... Маленьким Другом! Инопланетянин то ли
успокаивал человека, то ли соглашался с его словами, робко поглаживал
серой лапкой рукав его куртки, заглядывал в запавшие глаза. Кажется, ему
было не по себе в этом зале, он то и дело опускал мордочку в дыхательную
маску, болтающуюся на груди.
А вон Гибкий Друг -- свернувшийся узлом на кресле, выставивший на
стол огрызок тел