Звезды - холодные игрушки
К списку книг
br />-- Одна, чтобы выйти на ось дороги, другая перед касанием.
-- У меня хватит топлива лишь на одну.
Данилов секунду молчал, потом решил:
-- Выполняй первую, иначе промахнешься вообще. Дальше будешь
планировать.
-- Понял.
-- Все, работай, -- бросил Данилов. -- Ветра практически нет,
видимость идеальная. Я на связи, но больше тебе не мешаю. Всем молчать!
Я проводил взглядом оставшийся по правому борту космодром. Четыре
главных старта, для челноков, три маленьких, для спутников. Две
прекрасные, широкие, оборудованные на славу полосы. Пятнышко вертолета в
небе. Я мысленно помахал Данилову рукой.
Счетчик молчал, лишь подергивал лапой по кожуху джампера. Слабый
шорох отвлекал, я зло глянул на рептилоида, и тот затих. Похоже, понял.
Расчет на последнюю коррекцию уже был в компьютере. В общем-то,
использование маршевого двигателя в атмосфере не рекомендуется. Но мне
терять нечего.
Я дал подтверждение на маневр, и через несколько секунд двигатель
автоматически включился. В атмосфере он работал как-то натужно,
взахлеб... а может быть, мне это уже мерещилось... Двухсекундный импульс
-- челнок слегка дернулся, вообразив, что научился летать, потом
продолжил падение.
По крайней мере мы действительно шли над дорогой. Господи, неужели в
России научились прокладывать дороги прямо, не обходя каждый холмик? Или
эта осталась с царских времен?
Высота уже упала до километра. Впереди, по обочине дороги, мелькали
коробочки машин. Надо же, действительно очистили трассу...
Скорость, вот мой главный враг. Триста с лишним километров в час --
ничто по космическим масштабом. Но для обычной дороги и это
непозволительно много.
Я качнул челнок, проверяя, как слушаются рули. Машина отозвалась на
удивление неплохо. На экране компьютера желтая линия -- моя траектория,
отклонилась от зеленой. Я вновь вернул "Спираль" на ось дороги. Безумная
надежда, что мне все-таки удастся приземлиться, стала чуть менее
безумной. На дорогу меня вывели настолько великолепно, словно
отрабатывали этот маневр давным-давно.
Счетчик опять начал скрести кожух. Но уже не было времени
отвлекаться. Дорога была в сотне метров под нами, и высота стремительно
падала. Я пытался разглядеть, ровно ли иду, но компьютер уже был
бесполезен, а обзор из кабины "Спирали" никогда не отличался широтой. В
последний миг я все же довернул челнок правее.
В тот миг, когда машина наклонилась, я заметил сразу две вещи.
Во-первых, интуиция не подвела, я и впрямь рисковал завалиться в кювет,
не будь этого последнего маневра. Вторая новость была куда хуже -- в
полукилометре впереди дорога резко сворачивала, огибая невысокую,
заросшую деревьями сопку. И мало того, навстречу мне ехала машина!
Разницы между тем, куда я врежусь, для меня, впрочем, не
существовало. Шесть секунд, и...
Челнок тряхнуло, когда шасси коснулось асфальта. Он сразу пошел юзом,
как машина на льду, разворачиваясь левым крылом вперед. В приступе
бессмысленного рвения я выправил космоплан. Впереди разворачивалась
машина -- огромный, обшарпанный "Икарус". Шофер, увидев несущейся на
него звездолет не растерялся, а ухитрился затормозить и стал
разворачиваться.
Господи, вот это бред! Челнок трясся, подскакивая на дороге, но пока
ухитряясь не слететь в кювет, и не перевернуться на одной из
многочисленных колдобин. Впереди улепетывал, выжимая из мотора все силы,
автобус. Да что он творит, я все равно быстрее, догоню! Выскакивал бы,
выводил людей... нет не успеть... так хоть съехал бы с дороги, может кто
жив бы остался...
Я еще попытался согнать "Спираль" с дороги. Хоть на обочину, хоть в
сопку -- лишь бы не в автобус! В голове вдруг всплыл
пронзительно-трагический голос полузабытой певицы: "А город