Звезды - холодные игрушки
К списку книг
ться как прямое нарушение правил безопасности.
-- "Гамма", вы нас угробить хотите? -- Данилов повернулся к Счетчику
и сделал легкий взмах рукой.
-- "Волхв", ваша орбита позволит функционировать более трех суток.
Оставайтесь на ней и ждите распоряжений.
-- Есть, "Гамма".
После короткой паузы невидимый собеседник поинтересовался:
-- Данилов, на борту челнока есть посторонние?
-- Не понял вас, прием.
-- Данилов, по нашей информации на борту челнока двое гражданских
лиц. Подтвердите или опровергните.
-- "СКОБа", подтверждаю.
Я дернулся в кресле. Он что, сдурел?
-- Данилов, это Игорь Устинов, -- сказал СКОБист.
-- Я тебя узнал, Игус, -- отозвался Данилов. -- Потому и сказал.
-- Правильно сделал. Шурка, не дергайся, хорошо? Ты на прицеле.
Будешь выходить на джамп-орбиту -- я тебя сожгу. Ты меня знаешь.
-- Знаю, -- согласился Данилов.
-- Ожидайте на связи.
Данилов отключил связь. Посмотрел на меня:
-- Петр, это мой... коллега. Я его хорошо знаю.
-- Сожжет? -- спросил я.
-- Да. И не удивляйся, что я признался. Слишком много шума. Не будь
они уверены -- так не волновались бы. Отпираться означало еще больше их
перепугать.
-- Петя... -- позвал меня Хрумов. Я повернулся к нему.
На джамп-пульте, за которым сидел мой бывший дед, возился Счетчик.
Хрумов, запрокинув голову, смотрел на меня.
-- Что с тобой, Петя? -- тихо спросил он.
-- Все в порядке.
-- Ты даже не спросил, как я перенес старт.
-- Я думаю, ты хорошо подготовлен, -- сказал я. -- Даже думаю, что ты
регулярно тренировался. На всякий случай.
Маша, доставая из кармана какой-то флакончик, неодобрительно
посмотрела на меня. Сухо сказала:
-- Петр, это не мое дело, но ты не вправе так разговаривать с
дедом...
-- С дедом? -- переспросил я.
Андрей Хрумов дернулся, как от удара. Наши глаза встретились.
-- Я все знаю, -- подтвердил я.
Маша протянула флакончик деду, тот машинально принял его, не отрывая
от меня взгляда.
-- Зачем ты это делал? -- спросил я. -- Зачем лгал?
Счетчик слетел с пульта, ловко приземлился на своем кресле и
прошептал:
-- Траектория введена...
-- Ты мне двадцать пять лет врал! -- крикнул я. Данилов непонимающе
уставился на нас, набрал воздуха и гаркнул:
-- Отставить разборки!
Наверное, сработали какие-то инстинкты курсантских времен. Я
замолчал. Дед, так и не проронивший ни слова, подрагивающей рукой поднес
флакончик ко рту. Со всхлипом втянул воздух, всасывая лекарство.
-- Всем приготовиться к джампу! -- приказал полковник. -- Потом...
доругаетесь.
-- Это запрещенная высота! -- напомнил я.
-- У нас теперь все запрещенное, -- зло ответил Данилов. --
Двадцатисекундная готовность.
Он снял крышку с джамп-пульта, положил руку на стартовую кнопку.
Равновесие в природе -- такая хрупкая вещь. Мы уйдем в прыжок из
верхних слоев атмосферы, а где-нибудь над Карибским морем возникнет
сокрушительный ураган. Мы станем песчинкой, нарушившей ход отлаженных
природных часов. Смертоносной песчинкой.
-- Десятисекундная готовность, -- объявил Данилов.
Я привык слышать гул набирающего энергию джампера, и полная тишина,
повисшая в отсеке, расслабляла.
-- Куда мы летим? -- спросила Маша, ни к кому не обращаясь. Ответил
Счетчик:
-- К остаткам красно-фиолетовой эскадры Алари...
За те две или три секунды, что оставались до джампа, я успел
перевести цветовую кодировку Алари в более привычные цифры.
Четырнадцатый флот?
А почему -- к остаткам?
И тут джампер сработал, разрывая мир пополам.
О-о-о...
...Слишком легко...
Приходя себя, в полной темноте, в той болезненной пустоте, что
наступает после джампа, я вдруг подумал об этом. Слишком легок он,
джамп. Слишком приятен.
Мы не д