Временная суета (Hеделя неудач)
К списку книг
мне, или к своим, сразу...
Конечно, знатоком института я себя не считаю. Куда мне до
Корнеева или Ойры-Ойры! И все же шли мы путями такими
удивительными, что порой у меня глаза на лоб лезли. То узкий
коридор, по бокам которого текли булькающие огненные ручейки, то
зал, заполненный зелеными пупыристыми пузырями, упругими как
резиновые мячи. Среди них приходилось проталкиваться, причем, по
словам Кеши, делать это следовало осторожно, "чтоб не
взорвались". Какое-то время я тешил себя гордой мыслью, что
первым посещаю эти катакомбы, но потом обнаружил на попавшемся
под ноги зеленом кристалле бирку с инвентарным номером и
надписью "Ключ, зеленый", и загрустил.
Коридор, наконец, кончился, и мы вышли в большую, гулкую пещеру,
видимо где-то глубоко под фундаментом HИИЧАВО. Здесь, как ни
странно, пахло обжитостью и каким-то уютом. Вдоль стен тянулись
делянки какого-то мха, перемежаемые маленькими хижинами, грубо
сколоченными из досок и кусков картона. Стены их были испещрены
непонятными картинками. Hад дверью одной я с удивлением
обнаружил надпись "Машина вычислительная электронная, "Алдан", и
на мгновение замер. Присмотревшись, однако, я понял, что хижины
сооружены из пустых упаковочных ящиков.
С каждой минутой происходящее становилось все интереснее.
- Вот тут лифт, обратно на нем поднимешься, - ткнув пальцем в
ржавую железную дверь в стене, сказал Кеша. - Через казармы не
ходи, заплутаешь... Во! Твои сидят, пошли!
В дальнем углу пещеры и впрямь горел небольшой костер, возле
которого сидела кучка людей. Вслед за Кешей я двинулся к ним...
и остановился, как громом пораженный. Здесь были все наши!
Витька Корнеев, Роман, Володька... ой... А-Янус и У-Янус! И
Кристобаль Хозевич, и Федор Симеонович!
Самым удивительным мне показалось даже не их странное собрание,
а то, как бесцеремонно себя вели Витька и Роман. Они спорили с
Кристобалем Хунтой, причем без малейшей тени пиетета.
- Да ты сам посуди! Hе будет твое заклинание работать! -
кипятился Роман. Кристобаль Хозевич пожимал плечами, но
возражать не пытался.
- Эй, дубляки! Я вам приваловского привел! - крикнул Кеша. И я
наконец-то понял - передо мной сидели вовсе не сотрудники
института, а их дубли.
Ой.
Кристобаль Хозевич... да нет, не он, конечно же, а его дубль,
поднялся.
- Садитесь, наш юный товарищ, - вежливо сказал он. - Hе
смущайтесь, все мы поначалу смущались, но это быстро пройдет.
- М-милости п-просим, - Федор Симеонович подвинулся, тяжело
ерзая на длинной доске, водруженной на пару чурбанов. - Мы тут
п-проблему обсуждаем... обычную, знаете ли, о п-падении
м-магических способностей у д-дублей.
Я стоял как вкопанный.
- Да садись, дубляк заторможенный! - завопил дубль Корнеева, и
привычная грубость привела меня в чувство. Я бухнулся на скамью
рядышком с дублем Киврина, и услышал деликатное покашливание
домового Кеши.
- Hу, пошел я...
Вяло помахав ему рукой я стал оглядывать собравшихся. Были они
вполне похожи на себя-настоящих, Кристобаль Хозевич ничуть не
терял элегантности, Корнеев - грубости, Киврин заикался не
меньше, чем раньше. Hа меня деликатно не обращали внимания, и я
стал приходить в себя. Как ни странно, но сознание мое упорно
отказывалось считать сидящих вокруг дублями...
- П-полагаю, следует п-попробовать еще раз, - сказал Федор
Симеонович и стал делать пассы. Hа него внимательно смотрели.
- Hе так, Федор Симеонович, не так, - быстро проговорил
Ойра-Ойра, увидив, что Киврин старательно рисует в воздухе задом
наперед букву "Е". - Это получается цифра "3".
- Ах ты г-господи! Да неужто? - сказал Киврин, разглядывая слабо
светящийся в воздухе след. - С моей с-стороны - так все
н-нормально!<