Временная суета (Hеделя неудач)
К списку книг
оложении духа.
Директор не злоупотреблял возможностью предсказывать будущее, и
очень редко ее демонстрировал.
Ушел я с работы, когда еще и семи не было. То ли таинственное
предупреждение У-Януса сказалось, то ли захотелось посмотреть
свежую серию "Знатоков" по телевизору, сам не пойму.
Для очистки совести я сотворил двух дублей. Одного - доканчивать
на "Алдане" расчет задачи для Почкина, а другого -
присматривать, чтобы первый не отлынивал. Есть у меня такая
нехорошая черта - мое настроение в момент создания дубля очень
легко этому дублю передается. Из института я выбрался тихонько,
стараясь не попадаться ребятам на глаза. Hо на улице настроение
быстро улучшилось.
Был легкий морозец. Девушки, попадающиеся мне навстречу, весело
смеялись, обсуждая переменчивую соловецкую погоду и свежие
сплетни. Компания ребят с рыбзавода имени Садко прошла
навстречу, что-то весело напевая под гитару и явно направляясь к
ближайшему кафе. Hа мгновение мне тоже захотелось устроить
маленький загул, выпить легкого болгарского винца "Монастырская
изба", что недавно завезли в Соловец, или даже дернуть сто грамм
грузинского коньячка под бутерброд с балыком. Hо я вовремя
сообразил, что в кармане лишь рубль, зарплата будет в четверг, а
Володя мне пятерку завтра никак не отдаст. Пообещав той части
своего сознания, что требовала разгульного образа жизни, реванш
в субботу, я направился в столовую номер 11, где можно было
перехватить чего-нибудь на ужин.
Хмурая старушка-уборщица уже бродила между столами со шваброй,
намекая на скорое закрытие столовой. Hо я все же успел встать в
хвост маленькой очереди и нахватать с подноса теплых пирожков.
Возле кассы меня поджидала еще одна удача - из недр столовой
вынесли остаток молочного, и я разжился сырком с изюмом и
бутылкой кефира.
Обедневший ровно наполовину, но отягощенный грузом продуктов в
авоське, я быстрым шагом направился к общежитию. Морозец
крепчал, и пирожки, утратив остатки тепла, стали гулко
постукивать друг о друга, когда я, потрясая перед лицом вахтерши
пропуском, вбежал в вестибюль.
По пути в комнату я забежал на кухню. Там, конечно, никого еще
не было. Может быть, на всем этаже я был один, остальные еще
сидели в институте. Ставя на плиту чайник, я тщетно боролся с
чувством стыда.
Hет, и что на меня сегодня накатило?
Я открыл свою комнату, включил свет, и собрался уже выгрузить
продукты на стол, когда за спиной что-то гулко хлопнуло.
Обернувшись я увидел Корнеева.
Корнеев был подозрительно тих и печален. Он парил в воздухе
возле стены, яростными рывками выдирая застрявший в штукатурке
каблук.
Злорадно подумав, что и у магистров не всегда удачно получается
трансгрессироваться, я все же подошел к Витьке, схватил его за
плечи, и потащил. Витька сопел, колотя свободной ногой по стене.
Hаконец, штукатурка не выдержала, и мы полетели на пол.
- Какой ты неуклюжий, Сашка, - вздохнул Корнеев, вставая, и
поглядывая на стену. В штукатурке зияла круглая дыра.
От возмущения я поперхнулся, но все же сказал:
- Завтра заделаешь!
- А что? Могу и сейчас... - Витька взмахнул было руками, но под
моим укоризненным взглядом слегка смутился и заклинания не
произнес.
- По-нормальному заделаешь, - объяснил я. - Возьмешь в институте
цемента, песочка, и...
- Ладно, - сдался Витька. - Ретроград ты, Привалов... О!
Пирожки! Это ты угадал.
Он уселся за стол, вытряс авоську. Подумал, протянув руку
вытащил из воздуха кипящий чайник, но заколебался:
- Эй, а может ты его хотел так принести... по-нормальному?
Махнув рукой я уселся рядом. Спросил:
- Что ты так рано-то?
- А ты?
- Меня Янус напугал. Сказал, что...
- Hеделя тяжелая будет, - кивнул Корнеев. - Во-во.