Искатели неба - 2
К списку книг
лными боли и надежды.
И я протянул руку, разрывая веревку, державшую Искупителя. Веревку, завязанную им самим, слишком поздно понявшим свою ошибку.
Не сумевшим вовремя понять, что за Слово было ему дано.
Я очнулся и понял, что лежу, уткнувшись лицом в песок. Во рту было сухо и солоно, глаза болели, кожа покрылась мурашками.
Господи... как стыдно.
Впасть в экзальтацию, потерять сознание...
Я встал и посмотрел в небо.
Небо смотрело на меня.
Осторожно и тихо, чтобы никого не разбудить, я вошел обратно в храм.
Все спали. Никого из них не пробудил мой крик.
Тихо, по-детски, пробормотал что-то Маркус. Мальчик, решившийся взять на себя груз Искупителя.
Хелен вздохнула во сне. Тихо, жалобно. Девочка, когда-то решившаяся творить свою судьбу.
Застонал Антуан. Старик, превративший свою жизнь в нерассказанные людям притчи.
Покойно и крепко спал Арнольд, офицер Стражи, поверивший, что совесть - выше закона.
Беспокойно метался Йенс, преступивший монах, узнавший, что любовь - выше запретов.
Укутался с головой в одеяло Жерар, получивший Слово, но испугавшийся поверить в свою силу.
Бормотал что-то на неведомом мне наречии Петер, способный понять любой язык человеческий.
Металась Луиза, в служении другим - сердцем победившая слабый и вздорный разум.
Сжав челюсти в устрашающей гримасе, спал Луи, безраздельно отдавший свою жизнь служению.
Грустно улыбался во сне Жан, умевший спасать чужие жизни, но не научившийся защищать свою.
Насмешливо смотрел полуоткрытыми глазами Авром-Бер, мечтавший увидеть нового мессию.
Подозрительно хмурился Фарид, шпион, веривший в то, что даже у Бога есть враг.
Сердце мое было полно жалости.
Я сел рядом с Маркусом. Погладил его по голове. И шепнул:
- Проснись, мальчик. Проснись и пойми. Реши, кем станешь, мальчик.
Маркус открыл глаза. Нахмурился и спросил:
- Битва еще не началась?
Мне было горько, будто я вновь ощутил на губах ту соль. Но я ответил просто:
- Она всегда идет, мальчик.
Когда две армии сошлись у дороги, ведущей к храму, мы стояли на откосе.
Медленно, под барабанный бой и пение свирелей, шагали Серые Жилеты. Впереди, перед строем, отважно шагали мальчишки: барабанщики и флейтисты. Я знал, что в последний миг они юркнут под стену щитов, но знал и то, что успеют не все.
Беспощадной колючей стеной маршировали руссийские гренадеры, дети суровых снегов и жарких степей, не боящиеся ни смерти, ни жизни, верные лишь Хану и государыням. Выли гнутые медные горны в руках трубачей, будоражащим кровь набатом звенели походные колокола.
Они не договорились. Конечно же. Мир не делится на части.
Мир нужен весь и сразу. И всем.
- Маркус... - сказала Хелен.
Я посмотрел на мальчика, но тот стоял, гордо вскинув голову, будто не в плен его брать пришли тысячи воинов, а торжественным парадом собрались пройти перед будущим владыкой мира.
- Маркус? - повторила Хелен.
- Еще не время, - тихо ответил Маркус.
- Но...
- Должна пролиться кровь, - сказал Маркус. С болью и печалью. - Должен быть знак...
Его словно бы услышали.
Я не слышал свиста стрелы. Не видел ее полета. А может быть, это был свинцовый плевок пулевика. Или всего лишь предательский камешек попал под ногу руссийского полководца, что шагал впереди строя, столь же беззащитный и гордый, как легионерские мальчики.
Руссийский военачальник качнулся и упал.
И гренадеры ускорили шаг, стремясь своими телами закрыть полководца.
Передний ряд преторианцев присел - поверх их голов заклубился сизый пороховой дымок.
И Маркус, решивший дать миру счастье, протянул руки вперед.
Я знал, что губы его сейчас шевелятся, произнося странные звуки, а пальцы плетут причудливую вязь. Он произносит Слово.
Слово той Силы, которую мне никогда не постичь.
Утро потемнело. Смялась китайская конная лава, дрогнули Серые Жилеты, лишь руссийские гренадеры упрямо шагали впе