Искатели неба - 2
К списку книг
ходят.
Попусту такое не снится.
Понять бы только, что мне, неразумному, Сестра-Покровительница, снами ведающая, сказать пытается. От чего предостеречь, к чему подвигнуть...
Маркусу помогать, чтобы долг свой исполнил? Он и так от него не бежит.
Совет дать будущему Искупителю? Какие теперь от меня советы... я на одно годен - с каторги удирать да от Стражи укрываться...
Никакого облегчения сон не принес. Но и желания идти к остальным апостолам - тоже.
Я невольно ухмыльнулся своей собственной мысли. Братья-апостолы, сестры-апостолы... А куда деваться, так оно и есть. И вряд ли тем, кто за первым Искупителем шел, легче было меж собой сойтись. Но ведь сошлись и долго, до самого предательства, служили Искупителю верой и правдой...
В дверь постучали. Нет, не оставят в покое меня непрошеные братья-сестры...
- Да! - крикнул я, с постели вставая.
Но против всех ожиданий в двери появился не Арнольд, каменным подбородком вперед, и не Антуан, со всегдашней задумчивостью в глазах. Ко мне вошел руссийский негоциант Комаров. В еще одном праздничном халате поверх костюма, но без очков.
- Не потревожил ли я вас? - с легкой тревогой спросил он.
- Нет, - буркнул я. - Все в порядке.
- Простите, господин... э... - Комаров замялся. Ну да, я ведь не представился накануне...
- Исаия, - сказал я. И тут же сообразил, как нелепо звучит иудейское имя при моем нынешнем облачении.
- Господин Исаия, - ничуть не смущаясь, сказал руссиец. - Я вижу, со вчерашнего вечера вы приняли иную веру?
- Да, - ответил я, проклиная Антуана за идею с маскарадом, себя - за решение переодеться, а всю гостиницу разом - за то, что подселили на этаж к епископу настырного купца. - Беседа с его преосвященством так тронула нас с отцом, что мы перешли в его веру.
- Поистине удивительный человек Жерар Светоносный! - широко улыбаясь, согласился купец. - Собственно говоря, я хотел снова поговорить с ним, но епископа нет в гостинице, в номере лишь его друзья, занятые своей беседой.
Может быть, вы составите мне компанию за разговором и бутылочкой хорошего руссийского вина?
Я заколебался. Пить вино, пусть даже редкое и руссийское, мне не хотелось.
А уж тем более в компании человека, который насторожен моим внезапным обращением из иудея в сына святой Церкви. Но отказать - значит еще более его насторожить.
- С удовольствием, - согласился я.
Есть такие люди, что могут себе уют где угодно устроить. Хоть в дешевой комнате трактира, хоть в крошечной каюте корабля, хоть в купе дилижанса. Ну а если дать им хороший гостиничный номер - в полную силу развернутся.
Вот и Комаров был из их числа.
На столике раскладном, явно с собой в багаже привезен ном, дымился маленький походный кальян, из дорогого узорчатого стекла, что варят в Северной Пальмире. Рядышком - книга в кожаном переплете, очки в стальной оправе, бювар письменный из кожи зверя крокодила, чуть початая бутыль портвейна.
Над столом письменным, где стоял маленький изящный арифмометр и лежали деловые бумаги, Комаров повесил мировую карту, в много цветов прекрасно отпечатанную. И если память мне не изменяет, белых пятен на ней было не в пример меньше, чем на державных картах. В углу стояли кофры из белого войлока, чемодан из красного дерева. Через открытую дверь в спальню я увидел пяток цветастых халатов, заботливо развешанных на вешалке.
Все было изысканно и дорого, все выдавало хороший вкус хозяина и то, что в средствах он не стеснен ничуть.
- Садитесь, садитесь милейший... - Комаров указал мне на кресло, сам сел на другое и укрыл ноги шерстяным клетчатым пледом. - Глоток вина?
Кивнул я, принял из его рук тонкий стальной бокал, пригубил.
- А? - воскликнул Комаров. - Что скажете, дорогой друг?
- Великолепное вино, - сказал я. - Полагаю, в самом Порто не отреклись бы от такого.
Руссиец улыбнулся так гордо, будто сам виноград вырастил, сок выдавил и вино воспитал.
- Португальский портвейн уступ