Искатели неба - 2
К списку книг
br />- Аулус, Аппиус, Гаиус, Гнаеус, Лукиус, Маниус, Мамеркус, Публиус, Сервиус, Спуриус, Титус...
- Был еще один, - сказал вдруг Маркус.
- Это апокрифическая ересь, - отрезал Жерар.
- Это написано в той книге. Это вспоминала сама Сестра, - твердо сказал Маркус, Я видел, как вздрогнул Фарид. Но сейчас меня не волновало, сколько тайн узнает руссийский шпион.
- И что же там сказано, мальчик? - спросил Жерар, помедлив.
- Как одиннадцать апостолов отреклись от Искупителя, лишь Иуда Искариот остался верен, так и одиннадцать римлян присягнули на верность, а один - не стал. Он сказал, что склонился бы перед Богом, но видит перед собой не Бога, а лишь нового цезаря. Бывшие товарищи хотели убить его, но Искупитель остановил их. И тот ушел вместе с одиннадцатью отступниками и Сестрой.
Никогда я этой ереси не слышал, но почему-то сразу поверил.
- Его звали Маркус, - закончил младший принц. Воцарилось молчание.
Неловкое, гнетущее. Нарушила его Хелен, словно чувствовала свою вину, что вообще затеяла разговор.
- Ваше преосвященство... простите за вопрос, который должно задавать простому священнику... И все-таки почему мы читаем Евангелия одиннадцати предателей, отрекшихся от Искупителя? Почему чтим их, помним их имена?
- Потому, что такова была Его воля, - ответил Жерар.
- Но разве никто не пробовал постичь Его волю?
- Потому что одиннадцать апостолов хоть и согрешили, за Искупителем в Рим не последовав, но до того были праведны, - тяжело ответил Жерар. - Потому что Он, в своем милосердии, простил им грехи земные и небесные... Потому что нет у нас больше свидетельств о жизни Искупителя до воцарения в Риме.
- Почему же тогда мы не помним наизусть имена солдат, что власть Искупителя признали, Словом были наделены и волею Искупителя в провинциях правили... - пробормотала Хелен. Не вопрос задавая, а сама с собой разговаривая.
Фонарь Комарова, давно уже мерцавший, потух. Но несмотря на укоризненный взгляд проводника, руссийский шпион стоял задумчиво, вовсе светом не озаботившись. Да и все мы так стояли, позабыв о своих страхах и бедах, не чувствуя грязи, тело облепившей. Стояли, глядя на каменные столбы, едва различимые во тьме. Не постичь, а ощутить пытаясь, что же они чувствовали: одиннадцать предавших и одиннадцать раскаявшихся. Те, кто отступил от Искупителя, на римский престол шагнувшего, и те, кто за ним пошел.
Одно нам было в помощь - путь почти все время шел ровно, без лишних спусков или подъемов. Несколько раз я чувствовал ветерок, а значит, были где-то рядом ведущие к поверхности туннели. Но проводник пер вперед, будто ничего не замечая, и я своим открытием ни с кем не поделился. Все равно не стоило нам на поверхности появляться. Понять, что там происходит, несложно. Вся Паннония бурлит, на церквях и магистратах расклеивают свежие плакаты с обещанием награды. Крестьяне, работая на полях, зорко поглядывают вокруг. Мелкие помещики и аристократы, которым заняться нечем, рыщут по дорогам. Родители детям втолковывают, что про каждого постороннего надо сразу Страже сообщать. В каждой таверне, на каждой конюшне - неприметные наблюдатели. Воровскую братию вмиг прижали, старые грехи припомнили, велели в поиски включиться. Стража и преторианцы, границу охраняющие, враз перестали поборы собирать, а вместо того пошли с собаками в дозоры.
Нечасто такие облавы устраивают. Но однажды я такую видел: когда два душегуба по ошибке убили высокородного командира галлийской Стражи, тайком, в одиночестве от любовницы возвращавшегося. Граф дальним родственником Владетелю приходился, да и Стража озверела... что тогда творилось по всей провинции - страшно вспомнить. В самые тайные воровские притоны вдруг стражники наведались... с наказом выдавать душегубов. Церковь их прокляла, Дом награду объявил. Через три дня их и поймали - один другого сдал, на пощаду надеясь.
Зря надеялся.
Ну а нас искать еще старательнее будут. Одно лишь радует - не может Дом открыто объявить, в чем