Прозрачные витражи
К списку книг
ртуальной тюрьме не обнаружено ничего
необычного. У меня, правда, были сомнения. Показалось, что в тюрьму
ухитряются проникать посторонние. Но вы меня убедили, это часть
программы перевоспитания осужденных.
- Все равно проект не закроют, - говорит Томилин, будто себя убеждая.
- Определенные результаты есть...
- Какие результаты? - невинно спрашиваю я. - Сверхвозможностями в
глубине обладают лишь бунтари. Одиночки, индивидуалисты. А это в
тюремной камере не привьешь.
За моей спиной хлопает дверь, появляется Денис.
- Говори, - командует Томилин. - Нечего стесняться.
Я не вижу - чувствую, что Денис разводит руками. Зато слышу, как он
виновато бормочет:
- Это не с нашей аппаратурой... канал скручен кольцом на шестнадцати
серверах, и где он на сторону уходит - не понять...
- Эфэсбэ, - уверенно говорит Томилин, глядя на меня. - Так ведь?
Знали, что мы порожняки гоняем, но молчали?
- Я не стану ничего отвечать, - быстро говорю я, пятясь к двери. -
Всего доброго.
Денис быстро отстраняется, освобождая мне дорогу. И едва слышно
произносит:
- У вас великолепная защита!
Почему-то мне вспоминаются осужденные, которые глядя на меня
рассуждали о тактовой частоте процессора.
Но я не вступаю в дискуссию. Выскакиваю в коридор, быстро иду - мимо
комнат персонала, куда подпускала "жучков", мимо охраны, мимо решетчатых
дверей в тюремный блок.
Надо же! Меня приняли за проверяющего от ФСБ. От наших официальных
союзников, и негласных конкурентов... впору рассмеяться.
И что за чушь насчет свернутого кольцом канала? У меня самый обычный
канал входа, ну, может быть чуть более профессионально поставлена
защита, но не настолько, чтобы ее не вскрыли программисты Томилина...
Расслабляюсь я лишь на улице, в чахлом скверике перед тюрьмой. Вся
ирония происходящего начинает доходить до меня. Томилин спятил. Или
где-то ошибся. Или начальство, решив меня прикрыть, осадило не в меру
ретивого подполковника.
Ну не могу же я не понимать, где на самом деле работаю?
Я присаживаюсь на ограждение высохшего фонтана. Закуриваю, мотаю
головой, и хохочу грубым смехом Ксении.
Надо же. Теперь будут во всем винить неповинных эфэсбэшников. Ну и
пусть, мне с Томилиным детей не крестить. А штамповка дайверов
сорвалась. И это правильно. Нет ничего страшнее, чем не вовремя
поставленное на поток производство чудес. Не пришло еще это время - как
не пришло время для термостойких сверхпроводников, для средства,
продлевающего человеческую жизнь до трехсот лет, для раскрытия правды о
разуме дельфинов и сбитых НЛО, для всех этих тайн - погребенных в самых
секретных архивах сети...
И откуда я сама о них знаю?
Пытаюсь вспомнить, но воспоминания путаются, исчезают - оставляя
томительное беспокойство.
Не надо об этом думать. Все это неважно.
Выбегаю на улицу, вскидываю руку и ловлю машину. Водитель терпеливо
ждет, пока я размышляю.
Куда теперь?
К одной из точек выхода?
Или поискать незадачливых борцов во главе с Чингизом? Успокоить?
Вот только где их искать? Где они станут искать меня?
- Пожалуйста, к... - я опять замираю на миг, размышляя. Может быть, к
памятнику Последнему Спамеру? У памятников принято встречаться... я
знаю... Или к виртуальному аналогу Пасечной улицы, где мы встречались
по-настоящему? - На улицу Пасечную, Москва.
Водитель кивает - значит, адрес существует. Ничего удивительного.
Одним из самых грандиозных и амбициозных проектов мэрии Москвы было
создание в глубине копии Москвы, нашумевший рекламно-туристический
проект. Злые языки утверждают, будто на проект затратили столько денег,
что можно было заново отстроить половину города...
Но это они преувеличивают. На два порядка.
Такси кружит по Диптауну. Выезжает на стык русского и американс