Шаги за спиной
К списку книг
который только танцем и можно назвать.
- Все мужчины сволочи, - сказала девочка, запрокидывая голову. Глаза у
нее были синие. Глаза юной королевы, которой не требуется быть красивой,
чтобы оставаться прекрасной.
- Не все, - сказал он на всякий случай.
Ее плечи дрогнули под его руками - в снисходительном отрицании. Минуту
они кружились молча.
- На самом деле я знала, что он не придет, - сообщила девочка. -
Позвонил, когда я уже собралась... очень извинялся. Сказал, что столик
заказан, что все хорошо... но он не рассчитал время - и уже не успеет
приехать. Скорее всего не успеет. Представляешь?
- Это плохо, - сказал он. Не для того, чтобы опорочить незнакомого
соперника, а потому и что и впрямь так думал. - Нельзя не рассчитывать
время.
- Он всегда такой... - думая о чем-то своем сказала девочка. - А я
решила, что сегодня слишком хороший вечер... чтобы быть одной.
- Сегодня очень хороший вечер, - подтвердил он. Не для того, чтобы
понравиться незнакомке. Он и впрямь так считал. - Лучший вечер недели.
- Ты кто? - вдруг спросила она.
- Беглец.
- А от кого ты бежишь?
- От... - он осекся. Как объяснить то, что не поддается объяснению? -
От смерти, наверное. От себя.
- Тогда ты и есть смерть.
Он покачал головой и улыбнулся.
Оркестр все играл и играл блюзы. Они танцевали под Джона Кэмпбелла, и
под Петера Грина. Говорили - о чем придется, и пили вино...
Вторая бутылка кислила. Он поежился, ощутив как давит воротничок
рубашки.
Расстегнул верхнюю пуговицу. Оркестр устал и начал фальшивить. Плешивый
старичок, сидевший с двумя молодыми девушками, что не мешало ему бросать
взгляды и на его собеседницу, заказал оркестру что-то тягучее,
полузабытое, давно и заслуженно погребенное. Молодой официант со слащавой
улыбкой педераста косился в их сторону совсем уж неодобрительно - ресторан
был полон, а они заказывали слишком мало. Чавкали - уже не от аппетита, а
по инерции сытые рты, звякали заляпанные жирными пальцами бокалы, люди
полусонно таращились друг на друга. И туго, туго бился в висках
ускоряющийся метроном...
Он посмотрел на свою тарелку - в месиво из соуса и остатков пищи. Вытер
руки, комкая салфетку. Поднял глаза на девочку, сидящую перед ним, и
сказал:
- Вечер кончился.
Девочка кивнула. Понимающе.
- Я могу отвезти тебя домой, - предложил он. - У меня машина.
- Хорошо, - легко согласилась она.
Метрдотель - одутловатый, обрюзгший, недовольно принял из его рук
купюру, всем видом показывая, что чаевые слишком мелки. Они торопливо
вышли из ресторана.
Машина не хотела заводиться. Хрипел, кашлял, постанывал остывший мотор.
Было холодно и неуютно. Но девочка сидела спокойно, приоткрыв окно,
задумчиво глядя в небо.
- Сколько звезд, - сказала она неожиданно. - Будто мы и не в городе. Ты
любишь ездить ночью между городами?
- Да, - признался он, осторожно проворачивая ключ еще раз. Мотор
смирился, и заработал ровно и мощно.
- Какая красивая ночь, - сказала девушка. - Удивительная ночь.
Он тоже опустил стекло, вдохнул свежий и чистый, будто после грозы,
воздух.
Посмотрел в усыпанное звездами небо. Признался:
- Это самая лучшая ночь месяца. Честное слово.
Машина мягко скользнула на проспект. Пустой, лишь редко-редко
проносились навстречу те, кто тоже знал - это лучшая ночь месяца.
- Сейчас вперед и направо, - сказала девушка. - У тебя есть сигарета?
Он открыл одной рукой пачку, протянул ей.
- Спасибо, - будто извиняясь, она добавила: - Я, вообще-то, не курю...
А где ты живешь?
- Пока не знаю. Я еще не искал гостиницы.
- Ты можешь переночевать у меня.
Он посмотрел на нее - мимолетно, согласно, но она все-таки уточнила:
- В такую ночь нельзя быть одному. Не подумай, что я всегда... так.
- И мысли такой не