Пристань желтых кораблей
К списку книг
алась
под рукой.
Их было пятеро. Они сидели на откормленных, лоснящихся от пота
лошадях. И сами были такими же откормленными и потными из-за тяжелых
металлических доспехов. Странные это были доспехи - матово-серые,
шершавые, словно изъеденные временем, сложенные из маленьких, с детскую
ладошку, пластин, чешуей наползающих одна на другую. У поясов болтались
длинные плоские шпаги, срывающие вниз ошметки неожиданно чистой, белой
пены. Лица скрывали решетчатые шлемы, опущенные забрала клювами выдавались
вперед. А на груди, на стальной пластине, отполированной до зеркального
блеска, темнел аккуратный штриховой рисунок. Два круга, чуть-чуть
заходящие один за другой, и в кругах что-то смутно знакомое.
Кирилл уже видел эти круги, видел... На экране корабельного
компьютера. Это была карта планеты! Вид на нее из космоса, развернутый на
плоскости в старой доброй косоугольной проекции. Кони всхрапывали и
переступали на горячем бетоне, словно их копыта могли чувствовать жар.
Бред, полный бред. Или маскарад.
Кирилл взглянул на Тони, и словно укололся о прищуренные жесткие
глаза. Так не играют. Можно устроить грандиозный, всепланетный маскарад и
не заметить свалившегося с неба пришельца. Можно размахивать арбалетами,
сделанными на современном заводе, и лететь на воздушном шаре, увешанном
электронными приборами. Но взгляда с недетской ненавистью и затаенным
испугом не сыграешь. Это была жизнь, настоящая жизнь, но вывернутая
каким-то непонятным еще Кириллу образом...
Один из всадников тронул поводья, и его конь шагнул вперед, прямо на
Дина. Тот не шелохнулся. Конь топтался на месте, задирая голову вверх.
Одним движением всадник снял шлем. У него были светлые волосы, нестарое
еще лицо с резкими, но спокойными чертами, блестящие бисеринки пота на
гладком, не тронутом морщинами лбу.
- Мир вам, дети мои! Куда вы идете?
Кирилл вздрогнул, вспоминая, где он слышал эти слова. А Тони вдруг
выступил навстречу всаднику.
- Мир вам, патруль Единения! Мы идем вперед!
В голосе Тони звенела издевка. И не только Кирилл это заметил.
Всадник взглянул на Дина, спросил:
- Почему отвечает младший?
- Он здесь старший, - спокойно ответил Дин. Его арбалет как-то
случайно оказался нацеленным на всадника.
- Я понял, - не обращая внимания на оружие, сказал тот. - Но в
законах говорится о возрасте жизни, а не о возрасте рождения.
- Мы знаем, но старший здесь - он!
Всадник молчал. И четверо за его спиной тоже. Взвешивали силы?
Командир патруля задумчиво посмотрел на Кирилла, на его рубашку с
эмблемой-стрелой. Неторопливо надел шлем, блеснул из темного провала
глаза, твердеющие, принимающие какое-то решение...
- Ну что ж... Дети мои, куда пойдем?
Арбалет в руках Дина щелкнул, лошадь командира взвилась на дыбы и
упала, из горла ее ажурным железным цветком выросло оперение стрелы. Но
всадник уже стоял на земле, обнажив длинную шпагу. Его спутники мгновенно
попрыгали вслед - лишь громыхнула сталь о бетон. Раздался еще щелчок - это
выстрелил Тони. Его стрела ударила в латы одного из патрульных и отлетела
в сторону. А тот шатнулся и достал из перевязи шпагу.
В том, как они шли, было что-то зловеще-неотвратимое. Вроде бы и
неторопливо, но Кирилл вдруг понял - не убежать. Догонят своей мерной,
грохочущей от обилия железа походкой! Все патрульные держали шпаги
одинаково, чуть отставив острие в сторону, с той небрежностью, которая
обманывает непосвященного. Тонкие, сходящиеся в бритвенную беспощадность
концы шпаг дрожали и отблескивали на солнце. Дин быстро схватил Тони за
плечи, потянул назад, за Кирилла, прошептал:
- Давай, Летчик!
Кирилл сорвал с пояса бластер. Мелькнула беспомощная мысль: "Вначале
в дерево. Может, догадаются, не полезут в драку..."
Они догадались и