Ночной дозор - 1
К списку книг
новятся темными, а темные не превращаются в светлых.
Но что-то, порождающее невольную оторопь, в Медведе крылось.
- Машина тебя ждет, - не останавливаясь, сказал оперативник.
- Водитель - ас. Доедешь с ветерком.
Медведь чуть заикался, и потому строил короткие фразы. Он не спешил, Тигренок уже заступила на дежурство. А вот мне медлить не стоило.
- Там тяжело? - ускоряя шаг спросил я. Сверху донеслось:
- Там уже никак.
Перепрыгивая через ступеньки, я выскочил из подъезда. Машина и впрямь стояла - я на миг залюбовался ей, приостановившись.
Роскошный темно-багровый "БМВ" последней модели, с небрежно прилепленной на крыше мигалкой. Обе дверцы со стороны подъезда были открыты, водитель, у которого под полой пиджака угадывалась кобура, торопливо курил, высунувшись из машины. У задней дверцы стоял совершенно монументального вида немолодой мужчина, в очень дорогом костюме, на лацкане которого блестел депутатский значок, в расстегнутом пальто.
Мужчина говорил по сотовому:
- Да кто он такой? Когда смогу - приеду!
Что?
Какие, твою мать, девки? Умом тронулся? Шагу ступить сами не можете?
Покосившись на меня, депутат не прощаясь прервал разговор и полез в машину. Водитель жадно затянулся, откинул сигарету и схватился за руль. Мотор мягко завыл, я едва успел сесть на переднее сиденье, как машина тронулась. По дверце со скрипом прошлись обледенелые ветки.
- Ослеп, что ли? - рявкнул депутат на шофера, хотя вина в случившемся была лишь моя. Но стоило хозяину машины повернуться ко мне, как тон изменился:
- В Перово тебя?
Еще ни разу меня не подвозили представители власти. Да еще, ко всему, не то милицейские чины, не то бандитские авторитеты. Умом я понимал, что перед возможностями дозорного все едино, но экспериментировать никогда не пытался.
- Да, туда же, откуда ребята приехали. И побыстрее бы...
- Слышишь, Володька? - обратился депутат к водителю. - Жми!
Володька поднажал. Да так резво, что мне стало не по себе, и я глянул в сумрак - доедем ли вообще?
Выходило, что доедем. Но не только из-за мастерства водителя или коэффициента удачи, у меня, как у любого дозорного, искусственно повышенного. Похоже было, что кто-то прошелся по вероятностному полю, вычищая оттуда все аварии, пробки и слишком уж ревностных гаишников.
В нашем отделе такое мог сотворить лишь сам шеф. Вот только зачем?
- Мне тоже жутковато... - шепнула с плеча невидимая птица. - Когда мы с графом...
Она замолкла, будто поймав себя на излишней откровенности.
Машина прошла перекресток на красный свет, по немыслимой кривой, увертываясь от легковушек и каких-то фургонов. С остановки кто-то показал в нашу сторону рукой.
- Глотнешь?
- дружелюбно вопросил депутат.
Протянул маленькую бутылочку "Реми Мартен" и пластиковый одноразовый стаканчик. Это выглядело настолько смешно, что я не колеблясь налил себе тридцать грамм.
Даже на такой скорости и на разбитой дороге машина шла мягко, коньяк не расплескивался.
Я вернул бутылку, кивнул, вытянул из кармана наушники плеера, надел, включил диск. Выпала старая-престарая песня "Воскресенья", моя любимая.
Тот городок был мал как детская игрушка, Не знал он с давних пор болезней и нашествий.
На башне крепостной ржавела молча пушка И стороной ушли маршруты путешествий...
И так за годом год, без праздников и будней - Весь город спал.
Во сне он видел земли городов безлюдных И мертвых скал...
Мы вышли на трассу. Машина все наращивала скорость, я еще никогда не ездил в Москве так быстро.
Да и не только в Москве...
Если бы не вычищенное вероятностное поле - заставил бы сбросить ход, а так - просто страшновато.
Среди холодных скал музыка звучала А город спал...
Куда она звала? Кого она искала?
Никто не знал...
Я невольно вспомнил о том, что Романов - сам Иной.
Только неинициированный. Его заметили слишком поздно.., предложение