Войны сорока островов
К списку книг
так.
Вокруг меня словно скорпионов на пол насыпали - мечники и старики быстро рассосались в разные стороны. Кубок мой опустел, но никто не спешил его наполнить. Враг бы побрал беспамятных!
Медленно, еще надеясь на возражения, я убрал гитару в чехол. Почему не пришла Льен... она бы потребовала песни, а Ириан с ней не спорит... Я искоса посмотрел на гайда - кутающегося в плащ из белой грифоньей кожи с перламутровыми застежками и глядящего в пустоту. Глаза его поблескивали таким же холодным синим перламутром. Гайд Торм когда-то спьяну клялся мне, что у Ириана стеклянные глаза, и на ночь тот прячет их в стакан с морской водой.
Сейчас я готов был поверить придурочному Торму.
- Спасибо за пищу и кров, - произнес я, вставая и забрасывая чехол с гитарой за плечи. - Меня ждет дорога, Бессмертный Гайд и его славные слуги.
Мне не ответили, но и не задерживали. Плевать. Я пошел к двери, на мгновение поймав свое отражение в зеркале. Спутанные волосы, красные от недосыпания глаза на бледном лице. Ну и видок.
В мутном зеркала овале...
По узким каменным коридорам я прошел в левое крыло замка, поближе к псарням.
Я ловлю свое движенье...
Потом, по винтовой лестнице, мимо сторонящихся беспамятных, спустился на первый этаж.
В рамке треснувшей поймали...
Крепко пахло шерстью и сырым мясом. Было темно. Солнце еще не успело подняться настолько, чтобы заглянуть через стены в узкие окна. А свечей здесь почти не жгли - псарни строят из теплого дерева, а не из холодного камня. Так что случись пожар - можно и не успеть вывести всех собак. Пусть уж лучше слуги привыкают управляться в полутьме.
Сейчас на псарне были лишь две девушки, кормившие охотничью свору объедками из деревянных тазиков и мальчишка-подручный, явно сын кого-то из беспамятных. Именно мальчишка, двадцати пяти ему еще не было. С боевыми псами всегда работают несозревшие дети, собаки реже их обижают.
Нас с тобою отраженья...
- Вы уходите, менестрель? - с явным сожалением спросил мальчишка.
Я кивнул.
- Где Айлок?
- Сейчас...
Пацан вернулся в полумрак псарни. Я слышал, как он возился с запорами, гремел железом. В одной из загородок тихонько скулил щенок.
И не вырваться, не скрыться...
Песня рождалась. Сама, без моего участия. Такое бывает, но редко.
- Тихо, тихо... - из темноты вынырнул мальчишка, придерживая Айлока за короткую цепь. Айлок, в общем-то, не спешил, иначе пацан волочился бы за ним, вытирая одежкой грязный пол.
- Привет, пес, - я сел на корточки, позволив Айлоку обнюхать меня и покровительственно лизнуть в лицо. Погладил короткую густую шерсть, одобрительно кивнул. Пес был чистым и ухоженным. И даже чуть располнел за эти дни.
- Вы не будете сегодня петь, менестрель? - негромко спросил мальчишка. Я покачал головой. Хватит с меня песен на Острове Ириана. Порывшись в кармане я нашел комочек сахара, положил его в приоткрытый рот Айлока. Пес осторожно разжевал лакомство. Я глянул на пацана, поймал выражение его лица и рассмеялся:
- Извини, дружок. Угостил бы и тебя, но не люблю много воровать со стола.
- Да нет, я вовсе... - мальчик смутился и замолчал. Я встал, похлопал Айлока по спине. Спросил:
- Что, пес? В путь?
Айлок не возражал. В полутьме псарни его шерсть отливала серебром, шипастый ошейник поблескивал как драгоценное ожерелье.
- Возьми, - я положил на ладонь мальчишки первую попавшуюся в кармане монетку. Пацан сжал ладонь, неторопливо, как Айлок, берущий сахар, и спросил:
- Менестрель, а у вас были ученики?
Под моим взглядом он опустил глаза. Я выждал секунду и ответил:
- Нет, и пока не намечаются. Мне известно, как ученики становятся менестрелями, на собственном опыте. Еще что-нибудь хочешь спросить?
Мальчишка колебался.
- А у вас есть песня для Айлока, менестрель?
Вот так меня еще никто не удивлял. Кроме Ириана, пожалуй. Я даже оглянулся, словно ожидая увидеть за спиной насмешливо ухмыляющегося гайда.