Дневной дозор - 2
К списку книг
тщетно пытался лечь на волны и размять сведенную судорогой ногу, так неудачно влюбившийся в меня подросток, невесть как заметивший, что мы вошли в воду, и поплывший следом. Гордый мальчишка со смешным именем Макар, уже понимающий, что ему не доплыть обратно до пляжа.
Любовь - великая сила.., какие же вы глупые, мальчишки, когда влюбляетесь...
И барахтающийся в подступившей панике Макар.., я могу взять его страх и продлить свою агонию на пару минут...
И плывущий Игорь: не видящий, не слышащий, не чувствующий ничего вокруг, думающий лишь о том, что я убила его любовь. Глупый светлый маг не знающий, что в дуэлях не бывает победителей, особенно - если дуэль тщательно подготовлена Завулоном...
- Игорь... - прошептала я, ныряя, и чувствуя, как давит, давит, давит меня темное небо - прямо к темному, темному, темному дну.
Папа, прости.., я не могу переплыть это море...
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ЧУЖОЙ ДЛЯ ИНЫХ
ПРОЛОГ
Впереди уже тлели огни вокзала, но окраина мрачного запущенного парка рядом с заводом "Заря" хранила густую стылую темень. Под ногами хрустел наст, который к полудню, вероятно, опять подтает. Далекие свистки локомотивов, невнятные объявления по радиотрансляции да хруст под ногами - вот и все, что мог бы услышать случайный гуляка, забреди он в такое время в парк.
Но сюда давно уже не совались ночью - да и вечером тоже. Даже прогуливающие здоровенных и зубастых питомцев собачники.
Потому что собаки не спасали от того, кто мог встретиться ночью во тьме, среди подросших за четыре десятилетия дубков.
Одинокий путник с объемистой сумкой на плече явно спешил на поезд и поэтому решил срезать угол. Пойти через парк. По хрустящей настом и иногда гравием дорожке. Звезды удивленно глядели на этого смельчака. Сквозь изломы голых ветвей просвечивал желтый, как лужица ликера "Адвокат", диск луны. Причудливые очертания лунных морей казались тенями людских страхов.
Парный отблеск чьих-то глаз путник заметил, когда до крайних деревьев оставалось метров тридцать На него глядели из кустов, что тянулись вдоль дорожки - в это время года кусты походили на скелеты. Что-то темное угадывалось там, в зарослях; даже не что-то - кто-то, потому что этот сгусток мрака был живым. По крайней мере - подвижным.
Глухое ворчание, вовсе не рев, только тихий утробный клекот - вот и все, что сопровождало молниеносную атаку. В лунном свете блеснули зубы - полный набор.
Луна уже приготовилась к новой крови. К новой жертве.
Но нападающий неожиданно замер, на мгновение, словно наткнулся на невидимую преграду, а затем рухнул на дорожку, смешно пискнув.
Путник на секунду задержался.
- Ты что делаешь, придурок? - прошипел он нападавшему. - Ночной Дозор крикнуть?
Сгусток тьмы под ногами путника обиженно заворчал.
- Твое счастье, я опаздываю... - Путник поправил на плече сумку. - Дожили, блин, Иные на Иных нападают... - Он торопливо преодолел последние метры парка и, не оборачиваясь, поспешил к вокзалу.
Нападавший уполз с дорожки под деревья и только там совершил трансформацию, превратившись в голого, совершенно голого парня лет двадцати. Высокого и широкоплечего. Наст возмущенно заскрипел под босыми ногами. Холода парень, похоже, не чувствовал.
- Проклятие! - выдохнул он шепотом и только после этого зябко поежился. - Кто же это был?
Он остался голодным и злым, но странная несостоявшаяся жертва отбила у него всякую охоту к охоте. Он испугался, хотя еще несколько минут назад был уверен, что бояться должны только его - оборотня, вышедшего на охоту. На пьянящую и дурманящую охоту на человека. Охоту без лицензии - от этого ощущение риска и собственной удали делались еще острее.
Две вещи начисто охладили пыл охотника. Во-первых, слова "Ночной Дозор" - лицензии у него все-таки не было.
И во-вторых, тот факт, что он не сумел распознать в несостоявшейся жертве Иного. Такого же, как сам.
Еще совсем недавно и оборотень, и любой из его