Тринадцатый город
К списку книг
рели объем, протянули по песку длинные черные тени, похожие на
бездонные пропасти, вершины вспыхнули, засверкали горстью драгоценностей.
Где-то там был Тири, где-то там были наружники - озверевшие в
радиоактивных пустынях мутанты, нападающие на тоннели и города, похищающие
и пожирающие людей.
- Тири! Я не хочу, Тири!
В бессильном отчаянии Гэл бился о холодное стекло.
Дима допил кофе. Бросил стакан и недоеденный бутерброд в пластиковый
пакет, заклеил, швырнул в угол. Шлюпка - не корабль, утилизатор в ней не
предусмотрен... Подошел к пульту, просмотрел данные на дисплее. Сказал
нарочито бодрым голосом:
- Даже респиратор не нужен. Вполне приличная планета.
Комбинезон надевать не стал. Легкий планетарный костюм подходил
гораздо больше. Дима натянул вызывающе-красную рубашку, белые брюки и
куртку из тонкой металлизированной ткани. Широкий пояс, сумка с пищевыми
концентратами, фляга с водой, нож. Универсальный пистолет, притаившийся в
настенном гнезде. Пистолет щелкнул, когда он взял его, секунду оставался
холодным, изучающим, потом подмигнул зеленым и потеплел. Признал
хозяина... Часы на левую руку. Браслет на правую. Дима осмотрел себя,
удовлетворенно кивнул. Ни к чему не придерешься, все по Уставу.
Люк дрогнул и открылся. Дима подтянулся, проникаясь торжественностью
момента, и шагнул вперед.
Ноги по щиколотку ушли в песок. Мелкий желтый песок, а из него
клыками торчат отполированные ветром камни. Но скалы поодаль не такие
гладкие, их еще не успела обточить адская смесь песка и ветра - значит,
возраст их десятки, от силы сотни лет... А ветер дул и сейчас, дул
монотонно, уверенно, словно его гнал исполинский вентилятор... Дима
вдохнул полной грудью, подсознательно ожидая чего-то необычного. Ничего,
только рот и горло мгновенно пересохли. Одно дело - цифры температуры и
влажности на экране. Другое дело - эти же цифры в живом виде. Пустыня, где
его угораздило припланетиться, без сомнения, была сестрой, причем старшей
сестрой, самых мерзких земных пустынь. Во время предстартовой подготовки
курсанты несколько раз ходили в пески, и Дима прекрасно помнил, как за
несколько километров от обильно орошаемого космопорта терялись всякие
следы цивилизации. Барханы, ветер, жара... Пустыня, как и любое зло,
весьма примитивна.
За спиной с ровным гудением закрылся люк. Дима облизнул губы, понимая
всю бесполезность этого, и пошел в сторону башни, серебристой искоркой
поблескивающей на горизонте. Золотые барханы, отполированные ветром
камни... Минут через пять он подумал, что надо было взять две фляжки.
4. ПОГОНЯ
Это было очень странное помещение. Неровные бугристые стены из
чего-то грязно-серого. Одной стены не было, а в угловатое, неправильной
формы отверстие лился яркий свет. Сознание уже вернулось к Тири, но
двигаться не хотелось. Легкая сонливость окутывала мозг. "Как-то здесь не
так... И ощущение, будто я стою у лабораторной печи. Как же это
называется? Ах, да. Жарко. Почему мне жарко? Где я? Мы легли спать, потом
пришел Дежурный, потом..."
Остатки оцепенения слетели с Тири. Он вскочил, ударился головой о
низкий потолок. Потолок был каменный, это была пещера, три неподвижные
тени рядом были наружниками, которые уже убили ярусного, а сейчас...
Ноги у Тири подкосились сами собой, он медленно осел на пол... нет,
не на пол, на землю, на которой он оказался впервые в жизни.
Дима шел по пустыне второй час. Зной нарастал с каждой минутой. Утро
только начиналось... Грибообразная башня на фоне безоблачно-голубого -
мечта пилота - неба выросла, но совсем чуть-чуть. Шансов добраться до нее
к вечеру было мало. Дима вздохнул, взглянул на часы, тихонько запел песню
курсантов:
- Никого, один в ракете,
Лишь чужого солнца свет.
Бьет в лицо холодный ветер,