Черновик
К списку книг
ку, заметившим приближение небесного тела и вовремя предупредившим горожан об опасности! Вечная память товарищам, погибшим при катаклизме!»
Чуть ниже, почему-то уже не на доске, а просто на мраморе, была еще одна надпись: отдельными бронзовыми буквами:
«ПРИ ПАДЕНИИ МОСКОВСКОГО МЕТЕОРИТА ПОГИБЛО ТРИСТА ЧЕТЫРНАДЦАТЬ МОСКВИЧЕЙ».
Нет, конечно, цифра немаленькая. Но по всем понятиям она должна была быть в десятки, если не в сотни раз выше. Даже учитывая, что в девятнадцатом году это место и Москвой-то считалось весьма условно... так, дальняя окраина города. Молодец товарищ Кулик и его коллеги. Надо же, в девятнадцатом году заметить приближение метеора, вычислить точку падения, предупредить людей и уговорить их эвакуироваться... Неужели этого события было достаточно, чтобы история пошла другим путем? Чтобы Советская Россия развилась во что-то вполне цивилизованное, дружелюбное, человеческое? Почему же тогда наш метеор мимо пролетел?
— Да, — задумчиво сказали за спиной. — Пятьдесят два года прошло... не шутка.
Я кивнул, предпочитая не вступать в разговор. Но через мгновение до меня дошло.
— Сколько вы сказали? — спросил я, оборачиваясь.
За мной стоял дедок — тот самый, из автобуса, с тростью и в соломенной шляпе.
— Пятьдесят два года назад, — повторил он.
Так, понятно. Это не Аркан, увы... Это его антипод. Мир, где время отстает от нашего. Я открыл новый населенный мир.
Ура? Ура! И тут меня скрутил приступ подозрительности:
— Вы дошли сюда раньше меня? Через лес, пешком?
— Так мы же напрямки. — Старичок улыбнулся. — Пока вы кругаля в автобусе-то давали... а мы напрямки, через лес, тропочками... Я каждый месяц сюда езжу, все пути знаю. Двадцать минут — и тут.
— Каждый месяц? У вас кто-то погиб здесь?
— Господь миловал. — Старик перекрестился. — Но как все это было — помню прекрасно. Да... помню. Присядем, может быть?
Он вытянул руку с тростью, указывая на столики кафе. Странное дело, пальцем ткнуть — было бы невежливо. А тростью указать — чуть ли не изысканный жест. Может, это еще с обезьян пошло? «Не тычь пальцем, ты же предок человека и освоил орудия труда! Возьми палку!»
— Да... Но... — Я заколебался. В транспорте-то у них проезд условно бесплатный...
— Не при деньгах, молодой человек? — Старик улыбнулся. — Позвольте угостить вас кружкой пива.
Пить после прогулки и впрямь хотелось.
— Мне не совсем удобно, — промямлил я.
— Пойдемте, юноша, пойдемте. — Старик пристукнул тростью по камням. — Я вовсе не старый извращенец, норовящий познакомиться с мальчиком. И не алкоголик, травящий байки за выпивку. Ну!
Я смирился. В стариковской настойчивости было что-то одновременно комичное и трогательное. Конечно, за извращенца или алкоголика я его не принимал. А вот за любителя поговорить, рассказать о самом главном приключении в жизни...
Мы уселись под бежевым зонтиком, на ткани которого был напечатан странно знакомый очертаниями логотип: «Квас-Спас». Столик был основательный, алюминиевый, а вот стулья легкие, пластиковые, но с заботливо постеленными подушечками из яркой синтетической ткани. Подошел официант — совсем молодой парнишка. Чернокожий.
— Здравствуйте, Кир Саныч, — сказал он старику, улыбаясь. Не менее широко и дружелюбно он улыбнулся мне: — Здравствуйте.
— Добрый день, — сказал я. Парень вызывал невольную симпатию, сразу хотелось что-нибудь у него заказать.
— Здравствуй, Роман. — Старик снял шляпу, аккуратно пристроил ее на свободном стуле. Трость почему-то прислонил к столу, хотя естественно было бы повесить ее на спинку стула. — Нам, пожалуйста, по кружке пива. «Московского черного». Нет, пожалуй, юноше — «Яузского золотого», ему жарко. И к пиву как положено. Да, твоя матушка пирожки пекла?
— Уже ставит в духовку. — Негр Роман прямо-таки расцвел в улыбке.
— Матушке от меня привет, а нам — пирожки, — решил старик. Когда официант отошел, повернулся ко мне и заговорщицки произнес: — В это трудно поверит