Последний дозор - 4
К списку книг
я подумал, что это опять какая-то острота. Завулон, с умным лицом рассуждающий о ММС-сообщениях, которыми бодро обмениваются детишки на уроках, выглядел очень комично.
А потом я понял — это всерьез. Я просто иногда забываю, насколько они стары. Для Завулона мобильный — та же магия.
— К счастью, это невозможно, — сказал Гесер. — Он мог бы что-то запомнить и восстановить... да нет, чушь. Даже это невозможно. Природа вампира отличается от природы ведьмы. Воссоздать «Фуаран», пусть даже в ослабленном виде, смогла бы только опытная ведьма...
Я посмотрел на Гесера. И спросил:
— Борис Игнатьевич, скажите... А ведьма может стать Светлой?
Самые счастливые минуты в жизни родителей маленького ребенка — это с без четверти девять и до девяти часов вечера. Пятнадцать минут счастья, пока ребенок радостно смотрит рекламу йогуртов и шоколадок (пусть это и нехорошо), а потом прилипает глазами к Хрюше, Каркуше, Степашке и прочим персонажам передачи «Спокойной ночи, малыши».
Если бы те, кто выделяет на телевидении время на детские передачи, по вечерам сидели со своими детьми сами, а не стряхивали их на вышколенных нянь, то «Спокойной ночи» длилась бы полчаса. Или час.
Кстати, это бы здорово помогло повышению рождаемости. Пятнадцать минут, что ни говори, все-таки маловато. Но хотя бы можно спокойно попить чай.
Я не рассказывал Светлане деталей того, что мы увидели в квартире Саушкина. Впрочем, она и сама все прекрасно поняла, даже по самому короткому пересказу. Нет, аппетит ей это не отбило, Света продолжала пить чай. Мы и не такого в Дозоре навидались. Но она, конечно же, помрачнела.
— У нас есть версия насчет Светлого, — сказал я, пытаясь увести разговор на другую тему. — Гесер проверял всех Высших, никто под подозрение не попадает. Так вот... на Эдгаре было множество чар. Это работа ведьмы. Я подумал...
— Что Арина сменила цвет? — Светлана посмотрела на меня. — Может быть.
— Ты ведь ее тогда хорошо придавила, — сказал я. — Должна была почувствовать ее сознание. Как ты думаешь, могла она стать Светлой?
— Для рядового Иного это невозможно, — сказала Светлана. — Или почти невозможно... Для Высшего... для Арины...
Она замолчала, вспоминая. Я ждал, поглядывая на экран телевизора, где грустная девочка тащила на веревке варежку, воображая, что это щенок. Ужас! Пропали все наши варежки и перчатки. В собаку их Надя, конечно же, не превратит, у любой магии есть пределы. А вот игрушечных собачек в квартире прибавится.
Пора покупать ей щенка, иначе жизни не будет.
— Могла, — сказала Светлана. — Могла она стать Светлой. Странно у нее в душе, всего там намешано... а зверств особых не было. Но Арина мне дала клятву, что целый век не убьет ни человека, ни Иного. Она не сможет отступиться.
— Она и не убивала, — заметил я. — А насчет того, чтобы снабдить Эдгара амулетами, повысить его Силу... об этом разговора не было. Арине хватит мудрости, чтобы истолковать твой запрет именно так.
— Антон, не о том мы говорим. — Светлана отставила чашку. — Арина, ставшая Светлой... какая-то другая волшебница — все это не важно. Важно понять другое — чего они добиваются? Что объединило их вместе? Стремление уничтожить весь мир? Ерунда! Только в глупых фильмах встречаются злодеи, желающие разрушить мир ради самого процесса. Власть? Антон, но это тоже глупость! Им и так хватало власти. Абсолютной власти не поможет добиться никакой артефакт, даже сработанный полторы тысячи лет назад безумным магом. Пока мы не поймем, чего они добиваются, что хотят найти на дне Сумрака, никакой роли не играет — Арина это или не Арина, стала она Светлой или замаскировалась так, что ее Томас не опознал.
— Света, у тебя есть какие-то догадки? — Я сделал вид, что не заметил произнесенного ею «мы». Правду говорят, из Дозора никогда не уходят насовсем.
— Венец Всего стирает барьеры между слоями Сумрака... — Светлана помолчала.
— Мама, мультик кончился! — закричала Надя.
— Попробуй сравнить это с Белым