Последний дозор - 4
К списку книг
знес Эрик, — но европейское бюро Инквизиции занимается Европой. И еще Россией в силу двойственности ее географического положения. Брать под свой контроль происшествия в Азии, где расположена страна Узбекистан, у нас нет ни сил, ни желания. Вам надо связаться с азиатским бюро Инквизиции. Сейчас оно расположено в Пекине. Вам подсказать номер?
— Нет, спасибо, — ответил я. — А где сейчас находится Эдгар?
— В отпуске. Уже... — последовала короткая пауза, — месяц. Что-то еще?
— Маленький совет, — не удержался я. — Проверьте, где находился Инквизитор Эдгар во время известных вам эдинбургских событий.
— Подождите, Антон! — Эрик утратил невозмутимость. — Вы хотите сказать...
— Я закончил, — буркнул я в трубку.
И Гесер, который, конечно же, слушал разговор с первого до последнего слова, немедленно отключил Эрика. Сказал:
— Поздравляю, Антон. Одного из трех мы вычислили. Ты вычислил.
— Спасибо за сим-карту, — ответил я. — Если бы она не искажала позиционирование — я был бы уже мертв.
— Вообще-то она должна придавать убедительность твоему голосу при телефонных разговорах с людьми, — сказал Гесер. — А сбой позиционирования — побочный эффект, мне никак не удается от него избавиться. Все, работай! Мы немедленно займемся Эдгаром.
Я задумчиво посмотрел на трубку. Отключил телефон и спрятал в карман. Пошутил Гесер про убедительность или сказал правду?
— Эдгар, — удовлетворенно произнес Алишер. — Все-таки Эдгар! Я знал, что Темным нет веры. Даже Инквизиторам.
Глава шестая
На плато демонов мы выехали в половине четвертого утра. По пути миновали крошечный поселок в горах — меньше десятка глинобитных домишек чуть в стороне от дороги. На единственной улочке горел костер, вокруг него теснились люди — десять—двадцать человек, не больше. Видимо, землетрясение напугало обитателей горного аула, и ночевать в домах они боялись.
Машину по-прежнему вел Алишер. А я дремал на заднем сиденье и думал об Эдгаре.
Что заставило его пойти против Дозоров и Инквизиции? Почему он нарушил все мыслимые запреты и привлек к своим интригам людей?
Непонятно! Эдгар был карьеристом, как все Темные, не без этого. Он мог пойти на убийство. Он на все мог пойти, чего уж тут говорить, у Темных нет моральных запретов. Но чтобы сотворить такое, чтобы поставить себя в оппозицию ко всем Иным, — тут надо совершенно сойти с ума от жажды власти. А Эдгару все-таки хватало прибалтийской сдержанности. Десятилетиями ползти вверх по карьерной лестнице — легко. Поставить все на одну карту? Немыслимо.
Что же такое он узнал о Венце Всего? Какие данные откопал в архивах Инквизиции? Кого еще сумел привлечь? Темный вампир и Светлый целитель. Кто они? Откуда? Почему пошли на сговор с Инквизитором? Какие общие цели могут быть у Темного, Светлого и Инквизитора?
Впрочем, насчет цели я не слишком-то обольщался. Цель всегда одна и та же. Могущество. Сила. Власть. Можно говорить, что мы, Светлые, другие. Что нам не нужна власть ради власти, а только чтобы помочь людям. И это, наверное, правда. Вот только власть нам все равно нужна. Каждому Иному знакомо это сладкое искушение, это восхитительное чувство собственного могущества: и вампиру, впивающемуся в девичье горло; и целителю, мановением руки спасающему умирающего ребенка. Какая разница, для чего, — каждый найдет, как употребить обретенное могущество.
Меня куда больше тревожил другой момент. Эдгар участвовал в истории с книгой «Фуаран». Он общался с Костей Саушкиным.
И это опять же возвращало меня к незадачливому юноше Виктору Прохорову. К мальчику Вите, дружившему с мальчиком Костей...
Все снова и снова указывало на Костю Саушкина. Что, если он смог каким-то образом спастись? На остатках Силы поставил вокруг себя какой-нибудь Щит, доступный вампиру, и просуществовал достаточно, чтобы создать портал и исчезнуть из горящего скафандра? А потом связался с Эдгаром!
Нет, конечно, такого быть не могло. Инквизиция очень серьезно проверяла этот вопрос. В