Последний дозор - 4
К списку книг
ь. Простейшая магия подобия, достаточно пятого уровня Силы.
Но сдаваться я не собирался. Искусству выкручиваться меня тоже научило общение с Гесером.
— Нам это ни к чему, а вот полиции подсказать идею надо. Пусть тоже узнают, что кровь вылили в канаву. Это им поможет в расследовании, а заодно пресечет все слухи о вампирах.
— У нас хорошая полиция, — спокойно сказал Фома. — Они тоже все проверили и ведут расследование. А пресекать глупые слухи — не в их компетенции. Кому интересны глупые «желтые» газетенки...
Я приободрился. Как бы там ни было, но я быстро и четко произвел правильное дознание.
— Полагаю, что дальше наше вмешательство не требуется, — сказал я. — Убийство — зло, но пусть люди сами борются со своим злом. Парня, конечно, жалко...
Фома покивал и отпил еще пива. Потом сказал:
— Жалко парня, да... Антон, а что же нам делать с укусом?
— Каким еще укусом?
Фома слегка перегнулся через стол и шепотом произнес:
— На шее Виктора не рана, Антон. Без всяких сомнений это следы от клыков вампира. Вот незадача, верно?
Я почувствовал, как у меня вспыхнули уши. Глупо спросил:
— Точно?
— Точно-точно. Ну откуда киллеру знать строение и функции вампирского клыка с такой точностью? Латеральные желобки, крючок-метчик, борозда Дракулы, винтовой разворот при прокалывании...
Теперь у меня полыхало все лицо. Я словно наяву увидел класс, в котором когда-то учился, Полину Васильевну с указкой и здоровенный резиновый муляж на столе: что-то острое, вывернутое, закрученное штопором, с белой табличкой из оргстекла, на которой черными буквами написано: «Правый глазной (рабочий) зуб вампира. Муляж. 25/1 нат. вел.». Когда-то муляж был движущимся, при нажатии на кнопку он удлинялся и начинал вращаться. Но моторчик давным-давно перегорел, починить его никто не удосужился, и клык навсегда застыл в положении, среднем между маскировочным и рабочим.
— Я поспешил с выводами, — признался я. — Моя вина, господин Лермонт.
— Вины никакой нет, тебе просто хотелось, чтобы Иные были ни при чем, — великодушно сказал Фома. — Стал бы знакомиться с результатами вскрытия — понял бы, что версия ошибочна. Ну так что скажешь?
— Если вампир был очень голоден и высосал человека досуха, — я поморщился, — то он мог потом и сблевать. Но не всю же кровь... Следы анестезирующей сыворотки в воде были?
— Не было. — Фома одобрительно кивнул. — Впрочем, это ни о чем не говорит, вампир мог спешить и обойтись без обезболивания.
— Мог, — согласился я. — Значит, либо его стошнило, либо укусил и держал, пока парень истекал кровью. Но зачем?
— Чтобы ввести всех в заблуждение и запутать дознание.
— Никакого смысла в этом нет. — Я помотал головой. — Зачем запутывать? Зачем одновременно оставлять следы вампирьего укуса и выливать кровь? Они к ней относятся бережно, попусту не льют. У наших вампиров даже присказка такая есть, для новичков: «Кровь на землю пролил — мать ударил».
— Смысл всегда можно найти, — наставительно произнес Фома. — К примеру — убийце-вампиру нужно было навести подозрения на молодого и голодного вампира. Поэтому он укусил парня, но пить не стал, вылил кровь, понадеявшись, что ее не обнаружат. Или же вампир был голоден, укусил, но тут же опомнился и предпочел вылить кровь, чтобы создать видимость фальсификации данных...
Я замахал руками, совершенно увлекшись и чувствуя себя так, будто разговаривал с Гесером:
— Да бросьте, Бо... Фома! Версий можно много придумать, но я еще не встречал голодного вампира, который, вонзив клыки, отказался бы от крови. Это непродуктивный спор. Куда важнее — почему убили парня. Случайная жертва? Тогда и впрямь надо искать гастролера или неофита. Или кому-то было важно убить именно Виктора?
— Вампир может убить человека одним ударом, — сказал Фома. — И даже без прикосновения. Зачем ему оставлять следы? Виктор мог умереть от разрыва сердца — никто не заподозрил бы неладного.
— Согласен. — Я кивнул. — Тогда... тогда в