Сумеречный дозор - 3
К списку книг
тствии с эталоном — декларируемой коммунистической этикой.
— Я могу понять, какой интерес тут имелся у Ночного Дозора, — сказал я. — Принципы у коммунизма вполне симпатичны... А интерес Темных?
— Темные хотели убедиться, что навязывание нежизнеспособной этики ни к чему хорошему не приведет. Что жертвы эксперимента либо сойдут с ума, либо погибнут, либо начнут поступать вопреки реморализации.
Я кивнул. Ай да эксперимент! Куда там нацистским докторам, калечащим тело! Тут под скальпель легли души...
— Ты возмущен поведением Светлых? — вкрадчиво спросил Эдгар.
— Нет, — я покачал головой. — Уверен, что зла этим людям не желали. И надеялись, что такой эксперимент приведет к построению нового, счастливого общества.
— В КПСС не состоял? — ухмыльнулся Эдгар.
— Только в пионерах. Ладно, я понял суть эксперимента. А почему для него привлекли именно ведьму?
— В данном случае использование колдовства куда экономичнее, чем использование магии, — пояснил Эдгар. — Объектом эксперимента стали тысячи человек — самого разного возраста и социального положения. Представляешь, какие силы пришлось бы собирать магам? А ведьма сумела все сделать посредством зелий...
— В водопровод, что ли, подмешала?
— В хлеб. Ее устроили работать на хлебозавод, — Эдгар усмехнулся. — Она и предложила новую, экономичную технологию выпечки хлеба — с добавкой разных травок. Даже премию за это получила.
— Ясно. А какой интерес был у Арины?
Эдгар фыркнул. Ловко перепрыгнул через поваленное дерево, заглянул мне в глаза:
— Да ты что, Антон? Кому же не хочется побаловаться магией такой силы, а тут — разрешение от Дозоров и Инквизиции!
— Допустим... — пробормотал я. — Значит, эксперимент... И результат?
— Как и следовало ожидать, — сказал Эдгар и в глазах его появилась ирония. — Некоторые сошли с ума, спились, покончили с собой. Другие были репрессированы — за излишнюю верность идеалам. Третьи — нашли способы обойти реморализацию.
— Возобладала точка зрения Темных? — поразился я и даже остановился. — Но при этом Инквизиция считает, что ведьма исказила заклятие — действуя по указке Светлых?
Эдгар кивнул.
— Бред, — сказал я и двинулся дальше. — Полная чушь! Темные, фактически, отстояли свою точку зрения. А вы говорите — виноваты Светлые!
— Не все Светлые, — невозмутимо ответил Эдгар. — Кто-то один... возможно — маленькая группа. Зачем — не знаю. Но Инквизиция недовольна. Чистота эксперимента была нарушена, равновесие сил поколеблено, начата какая-то очень долгосрочная и непонятная интрига...
— Ага, — кивнул я. — Раз интрига — станем все валить на Гесера.
— Я не называл никаких имен, — быстро сказал Эдгар. — Я их не знаю! И могу напомнить, что уважаемый Гесер в ту пору работал в Средней Азии, так что предъявлять ему претензии смешно...
Он вздохнул — быть может, вспомнил давешнее происшествие в “Ассоли”?
— Но вы хотите докопаться до истины? — спросил я.
— Непременно! — твердо сказал Эдгар. — Тысячи людей были насильно обращены к Свету — это преступление против Дневного Дозора. Все эти люди пострадали — это преступление против Ночного Дозора. Разрешенный Инквизицией социальный эксперимент был нарушен — это преступление...
— Понял, — прервал я его. — Что ж, мне тоже крайне не нравится эта история...
— Поможешь докопаться до правды? — спросил Эдгар. И улыбнулся.
— Да, — сказал я, не колеблясь. — Это преступление.
Эдгар протянул руку и мы обменялись рукопожатием.
— Далеко еще топать? — спросил инквизитор.
Я огляделся — и с радостью узнал знакомые очертания полянки, где вчера наблюдалось грибное буйство.
Сегодня, впрочем, никаких грибов не осталось.
— Уже рядом, — успокоил я Темного мага. — Только бы хозяйка оказалась дома...
Ведьма Арина варила зелья — как и положено работящей ведьме в своем лесном домишке. Стояла у русской печки с ухватом, в котором парил зеленоватыми клубами чугунный горшок. И бормотала:
Белый дрок