Сумеречный дозор - 3
К списку книг
. Даже самый слабый вампир или оборотень имеют Силу. Им не страшны болезни, они живут очень, очень долго. О физической силе тоже не стоит забывать — оборотень и Карелина поборет, и Тайсону морду набьет. Ну и тот самый “животный магнетизм”, “зов”, которым они обладают в полной мере. Любая женщина — твоя, только помани.
Конечно, в реальности и вампиры, и оборотни скованы множеством ограничений. Даже посильнее, чем маги — их неуравновешенность того требует. Но разве новообращенный вампир это понимает?
— Чему улыбаешься? — спросил Гесер.
— Представил себе объявление в газете. “Превращу в вампира. Надежно, качественно, гарантия — сто лет. Цена договорная”.
Гесер кивнул:
— Здравая мысль. Прикажу проверить газеты и сайты объявлений в Интернете.
Я посмотрел на Гесера, но так и не понял, шутит он или говорит всерьез.
— Мне кажется, что реальной опасности нет, — сказал я. — Скорее всего, какой-то чокнутый вампир решил заработать. Показал богатому человеку несколько трюков и предложил... э... укус.
— Укуситься и забыться, — поддержал меня Гесер.
Ободренный, я продолжил:
— Кто-то... к примеру — жена этого человека, узнала об ужасном предложении! Пока муж колеблется, она решилась написать нам. В надежде, что мы устраним вампира и муж останется человеком. Отсюда и сочетание: вырезанные из газеты буквы и почтовое отделение в “Ассоли”. Крик о помощи! Она не может сказать нам прямо, но буквально умоляет — спасите моего мужа!
— Романтик, — неодобрительно сказал Гесер. — “Если вам дорога жизнь и рассудок, держитесь подальше от торфяных болот...” И — чик-чик буковки маникюрными ножничками из свежей “Правды”... Адреса она тоже из газет взяла?
— Адрес Инквизиции! — воскликнул я, прозревая.
— Вот теперь ты прав. Ты бы сумел отправить письмо в Инквизицию?
Я молчал. Я был поставлен на подобающее место. И ведь Гесер в лоб мне сказал про письмо в Инквизицию!
— В нашем Дозоре их почтовый адрес знаю только я. В Дневном Дозоре, полагаю, только Завулон. Что из этого получается, Городецкий?
— Письмо отправили вы. Или Завулон.
Гесер только фыркнул.
— А Инквизиция сильно напряглась? — спросил я.
— Напряглась — не то слово. Сама по себе попытка торговли инициациями их не волнует. Обычное дело Дозоров — выявить нарушителя, наказать, закрыть канал утечки. Тем более, что и мы, и Темные одинаково возмущены произошедшим... Но письмо в Инквизицию — вопрос особый. Их же немного, сам понимаешь. Если какая-то сторона нарушает Договор, Инквизиция встает на другую сторону, тем и удерживая равновесие. Это всех нас... дисциплинирует. Но, допустим, в недрах одного из Дозоров зреет план по достижению окончательной победы. Группа боевых магов, объединившись, способна в одну ночь перебить всех Инквизиторов — в том случае, конечно, если они все про Инквизицию знают. Кто в ней служит, где живет, где хранят документы...
— Письмо пришло в их главный офис? — уточнил я.
— Да. И судя по тому, что через шесть часов офис был пуст, а в здании случился пожар — именно там Инквизиция хранила все свои архивы. Этого даже я не знал точно. В общем, отправив письмо Инквизиции, человек... или Иной... бросил им в лицо перчатку. Теперь Инквизиция будет за ним гоняться. Официальная версия — из-за нарушения секретности и попытки инициации человека. На самом деле — в страхе за собственную шкуру.
— Никогда не думал, что им свойственно бояться за себя, — сказал я.
Гесер кивнул:
— Еще как свойственно, Антон. Вот тебе информация к размышлению... почему в Инквизиции не бывает предателей? К ним приходят и Темные, и Светлые. Проходят свое обучение. А потом — Темные жестоко карают Темных, Светлые — Светлых, стоит им лишь нарушить Договор.
— Особый склад характера, — предположил я. — Таких Иных отбирают.
— И никогда не ошибаются? — скептически спросил Гесер. — Не бывает такого. Но в истории нет ни одного случая нарушения Договора инквизитором...
— Видимо, слишком хорошо понимаю