Рыцари сорока островов
К списку книг
после гибели ребят Тимур, Толик и
Крис отправились на восточный мост, их встретила целая армия - семеро
самых сильных и взрослых ребят тридцатого острова. Толик потом признался
мне, что по-настоящему испугался. Но враги в бой не полезли. Они просто
отдежурили до заката солнца, не пытаясь начать драки. Так продолжалось три
дня. А потом тридцатка стала выходить на дежурства по-нормальному: двое,
трое, четверо ребят. Вот только ни один из тех, кто дрался с тридцать
шестым в тот проклятый день, на мосту больше не появлялся. Видимо их,
опасаясь мести, направляли на другие мосты. Но Тимур все равно упорно
ходил на восточный мост. Он ждал.
Прищурившись, я быстро взглянул на солнце. Раньше думал, что
определять время по солнцу совсем несложно, этому даже не надо учиться.
Посмотрел - и сразу понятно, сколько времени. Оказалось, что с непривычки
можно ошибиться часа на два. Вот те ребята, кто жил на острове давно,
умели определять время по солнцу. Часы на острове были только у Криса и
Риты, поневоле приходилось выкручиваться. Толик тоже попал на остров с
часами, но уронил их в воду, и они перестали идти. А у электронных часов
Кости еще месяц назад кончились батарейки. Их сейчас носил Тимур - просто
как браслет...
Похоже, что было около одиннадцати. До обеда далеко... Я прищелкнул
языком. Мне хотелось чего-нибудь пожевать - не поесть, а так... Словно
дома, где можно взять горсть конфет из кулька или набить карманы печеньем,
выходя на улицу. Я задумчиво посмотрел на сторожевую башню. Рита там. В
кухне одна Лера. А у нее выпросить можно все что угодно. Я неторопливо
двинулся к одной из выходящих на террасу дверей. И в эту секунду за спиной
сверкнуло, от стен замка полыхнул розовый отсвет.
Обернувшись, я уже догадывался, что это за свет. Ни один из последних
вечеров в замке не проходил без разговоров об этом.
Метрах в двадцати от стен замка, на берегу озера, там, где высилась
аккуратная горка белого песка, что-то происходило. Невысоко над песком, от
силы метрах в трех, ворочалось в воздухе, разгоралось то слабее, то ярче,
фиолетовое сияние. Больше всего оно походило на облачко или клочок тумана,
подсвеченный изнутри яркой лампой. Но одновременно облачко казалось
упругим и твердым. Может быть потому, что в глубине его явственно
угадывалось что-то тяжелое, похожее на маленькую человеческую фигурку...
Я с радостным воплем скатился по лестнице вниз. Налетел на Таню,
которая сразу все сообразила и бросилась за мной. Мы выскочили из ворот
замка и остановились.
Фиолетовое сияние уже гасло. В воздухе же остался висеть неподвижный,
словно залитый в прозрачную стеклянную глыбу, мальчишка лет двенадцати: в
ярко-оранжевой майке, светлых бежевых брюках, с перекинутой через плечо
спортивной сумкой. Но поразило меня не это - подобной картины я и ожидал.
Самым удивительным оказалась поза мальчишки, его развевающиеся на
несуществующем ветру волосы, взлетевшая вверх сумка, вздувшаяся на спине
пузырем майка. Выглядел мальчишка так, словно его действительно
сфотографировали в момент падения, а теперь подвесили в воздухе
фотографию.
Миновала еще секунда, и все пришло в движение. Мальчик кувыркнулся и
шлепнулся на песок. До нас с Танькой донесся его слабый вскрик. Не
сговариваясь, мы бросились по пологому склону "посадочной горки".
Мальчишка успел подняться и теперь сидел, зябко обхватив плечи
руками. Лицо его на глазах становилось белым, испуганным. Он торопливо
переводил взгляд с нас на замок и обратно. Сумка валялась в стороне, и из
открытого кармашка высыпались разноцветные фломастеры, ручки и маленький
плоский калькулятор.
- Привет! - неловко улыбаясь сказал я. - Не бойся!
Новенький вскочил, метнулся к своей сумке, стал торопливо
раздергивать застежку-молнию на ней.